Таким образом, мы можем рассматривать картины Леонардо да Винчи как энциклопедию мира андрогинов (людей, животных и растений андрогинной природы).
Древние пейзажи в картинах Леонардо. Сравнение
Портрет Джоконды на фоне скал, как и любая картина Леонардо, приводит зрителя к мысли о том, что он изображал иной мир землян. Его пейзажи, которыми мы очарованы, и его тип мышления соответствуют особому более мощному древнему духу.
Однако понимая и угадывая эту древность, мы почему-то не смеем назвать её, словно нашему уму может оказаться не под силу эта «леонардовская андрогинная» Бездна.
Вот что пишет об этом портрете Е.П.Маточкин, который тоже в картинах Леонардо провидел иной мир, но в другой плоскости суждения. (Текст курсивом авторский.)
http://www.lomonosov.org/article/leonardo_da_vinchi_i_nikolaij_rerih.htm
.ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ И НИКОЛАЙ РЕРИХ: ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ПАРАЛЛЕЛИ.
…Некоторые китайские веяния можно проследить и в знаменитой «Моне Лизе» (1503). Пейзаж в картине начинается сразу же за балконом, который поднят, кажется, на недосягаемую высоту. С этой высоты и написан горный ландшафт.
Поначалу он выглядит поземному, с широкими дорогами и мостом, перекинутым через горный поток.
Однако за очередной скалистой грядой всё меняется.
Появляется озеро и какие-то утёсы, один выше другого, окаймляющие его берега. Туманная дымка окутала горизонт, окрасила всё воздушной синевой и придала далёкой панораме почти фантастический облик.
Там, кажется, совсем другая жизнь, там соединились вечность и мгновение, там скалы рушатся и вырастают вновь, там история оставила свои явственные следы.
«И разве не видишь на высоких горах стены древних и разрушенных городов, захватываемые и скрываемые растущей землёй? – писал Леонардо. – И разве не видишь, как скалистые вершины гор, живой камень, на протяжении долгого времени возрастая, поглотили прильнувшую колонну, и как она, вырытая и извлечённая острым железом, запечатлела в живой скале очертания своих каннелюр?»
Уходящая слева вдаль долина с водоёмом, обрамлённая хаотическим нагромождением скал самых причудливых форм, – этот мотив идёт ещё от «Крещенья» Верроккьо.
Скопление голубых зубцов за головой Джоконды заставляет вспомнить задник в «Мадонне дель Гарофано». Плавные очертания хребтов переднего плана и водной глади вдали, хотя и не выявлены так явно, но всё же размахом своих линий уводят взгляд зрителя в стороны, в бесконечность – идея, так ясно прозвучавшая в «Мадонне Литта» и в «Тайной вечере»…
«Удивительно, но очень похожий абрис скал в «Благовещении» с пейзажами китайского художника Го Си можно обнаружить в свитке «Начало весны в горах» (около 1072 г.) (Виноградова, с. 85).