Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны

Вскоре обеспечение седативными препаратами приняла на себя медицинская сестра Нина Александровна Коровякова, поступившая к Брежневу в 1973 г. Вероятно, привлекательная молодая женщина напоминала советскому лидеру его любовь военной поры Тамару Левченко. Она оказывала ему якобы не только медицинские услуги2714. Нина Александровна постоянно была рядом с ним, сопровождала его на дачу и в поездках, она чистила ему зубы, делала массаж и работала также в качестве физиотерапевта2715. Врач Брежнева Михаил Косарев, сменивший в 1975 г. Родионова, ужаснулся тому, что какая-то медсестра обладала такой властью над генсеком и свободным доступом к успокоительным средствам. Но это происходило по желанию Брежнева, который защищал Коровякову и, кроме того, помог сделать ее мужу блестящую карьеру в КГБ.

После того как у Брежнева во время его поездки в США в 1973 г. вследствие злоупотребления таблетками произошло первое нарушение функций организма, Чазов первый раз обратился к Андропову с сообщением о серьезности ситуации2716. Но он не смог добиться удаления Коровяковой из окружения Брежнева. Хотя Брежнев по-прежнему защищал ее и мало прислушивался к советам своих врачей, но в 1975 г. ему, вероятно, было настолько плохо, что, в конце концов, он с болью осознал, что губит себя. После тяжелейшего нервного истощения, давшего себя знать во Владивостоке и Париже в 1974 г., он согласился в начале 1975 г. лечь в клинику в Барвихе под Москвой для реабилитации, но, почувствовав себя лучше, сразу прервал лечение2717. Политбюро, в конце января распорядившееся о двух неделях внеочередного отпуска для генсека2718, отреагировало на состояние Брежнева, приняв решение о «нормализации» его рабочего времени, чтобы противодействовать «систематической перегруженности работой» и сохранить его «здоровье в интересах партии и страны». Он был освобожден от всего, что только было можно2719.

После поражения на Хельсинкском совещании в верхах должно было начаться переосмысление ситуации не только у Брежнева, но и в его окружении. После отпуска в Крыму в начале октября генсека пришлось поместить снова в больницу2720, встреча с Жискар д’Эстеном в Москве вскоре после этого почти закончилась скандалом, в ноябре Брежнев попал в неловкое положение в Польше, начав «дирижировать» «Интернационалом»2721, поэтому Андропов был вынужден уступить настояниям Чазова об информировании Политбюро о состоянии здоровья Брежнева. Однако Суслов отклонил это предложение, так как хотел, чтобы круг посвященных был возможно узким. Вскоре стало ясно, почему он хотел этого: Подгорный появился в клинике и пожелал посетить Брежнева. Андропов и Суслов поняли, что они как можно быстрее должны показать Брежнева в действии, чтобы предотвратить вакуум власти и борьбу за власть2722. В 1975 г. новым лечащим врачом Брежнева был назначен Михаил Косарев, который прежде всего покончил с чемоданчиком для таблеток2723. Косарев просил Чазова ограничить число лиц, лечивших Брежнева, и добился того, что только он теперь был вправе давать Брежневу лекарства2724. Вместе Косареву и Чазову удалось раскрыть Брежневу глаза на его болезнь и объяснить, что, если он будет придерживаться прежнего отношения к своему здоровью, то ему не справиться с подготовкой и проведением XXV съезда партии в конце февраля 1976 г. Судя по всему, Брежнев понял, наконец, может быть, и учитывая настойчивость Подгорного, всю тяжесть своего состояния и согласился поработать над собой. Воспользовавшись этим, врачам удалось удалить Нину Коровякову из окружения Брежнева2725.

Их цель заключалась не только в том, чтобы изолировать Брежнева от бесконтрольного снабжения таблетками, но и восстановить физическую форму своего шефа с помощью спортивных занятий. Он прекратил глотать снотворные таблетки с водкой2726. С тех пор для Брежнева его вес был не только объектом его тщеславия, но и показателем состояния его здоровья2727. В Политбюро советский лидер заявил, что он с 1 января 1976 г. на своей даче готовится к съезду и «отключается» от всех дел2728. Действительно, он начал плавать два раза в день, возобновил охоту и прогулки, и его силы заметно восстановились. Он настаивал на том, чтобы на открытии съезда выступить не только с кратким приветственным словом, но и произнести всю четырехчасовую вступительную речь, как всегда и делал. Генсек выдержал, но к перерыву после двух часов чтения очень сильно вспотел2729. Его присутствие на съезде произвело впечатление: немецкое посольство сообщало из Москвы, что Брежнев продемонстрировал «удивительную физическую выносливость» и поэтому, конечно, останется на посту еще некоторое время2730.