Лепестки Белладонны

Каждый раз при посещении больницы Миру начинало тошнить. От запаха лекарств. От страданий в глазах родных. От собственного бессилия.

И воспоминаний. Ржаво-красные ладони. Ослепительно-алый пол. Калейдоскоп рук и ног – немые участники и виновники. Блеск ножа. Тристан упал на кафель. Хруст черепа. Крики взрослых. Огни «Скорой помощи». Тристана погрузили на носилки. Увезли. Тишина.

Даже спустя пять лет Мира с трудом дышала, вспоминая о лучшем друге. Она стояла посреди белого коридора, и каждый новый вдох не позволял забыть о чувстве вины. Им двадцать лет, но если Эльмира живет, то Тристан – существует. «Черепно-мозговая травма… Он потерял много крови… Не реагирует… Кома…» – Она слышала только обрывки фраз, пока сидела в приемной, а врачи боролись за жизнь ее друга. Фрау Ланге долго ругалась из-за того, что Мира наплевала на правила и приехала на ближайшем автобусе в больницу. Как Мира могла не приехать? Тристан в опасности из-за нее. Смелость, любовь, дружба – Мира знала, что это хорошие слова. Но раз так, почему они принесли столько горя?

Больница в Цюрихе стала пристанищем Тристана на долгие годы. Настойчивость и заработок Эльмиры помогли отвезти его в лучшую клинику Европы. И пусть Мира ехала на поезде до Швейцарии десять часов, оно того стоило. Каждая минута с другом, каждая крупица надежды. Врачи не давали положительных прогнозов, но Мира боролась. С момента трагедии она оплачивала дорогие исследования и бесконечные анализы на деньги от выступлений. Ей помогали благотворительные организации, но, когда Тристану исполнилось восемнадцать, а улучшений не предвиделось, Эльмира осталась без поддержки. Приют перестал быть ответственен за жизнь сироты, и благотворительные фонды отказались «тратить средства впустую».

Деньги стремительно заканчивались. Мира не поступила в университет, а все, что удавалось заработать, отдавала на поддержание жизни в Тристане. Врачи твердили, что это бессмысленно и лучше бы она занялась своей жизнью, но Мира отмахивалась. Она верила, что друг к ней вернется. Он не мог ее бросить. Воодушевление от знакомства с Дэвидом вскоре разбилось о суровую реальность: самопровозглашенный менеджер выбирал не карьеру, а тусовки. Через знакомых он помог Мире записать дебютный альбом, но не выделил ни евро на продвижение. О шоу талантов также пришлось забыть: если Мира уедет на съемки, то некому будет вносить средства за клинику. Так она и перебивалась случайными подработками, писала песни для других артистов, выступала на улице.