Лепестки Белладонны

Но роль друга была единственной верной ролью Джека в судьбе Миры. Он надеялся, Эльмира поймет иллюзорность своих «чувств», их ничтожность на фоне искренней симпатии к Хансу. А пока она была способна только на то, чтобы протянуть Джеку кредитку. Льюис купил билеты в Цюрих по «безлимитной карте суперзвезды», и через двадцать минут они летели в самолете. Мира не выпускала ладонь Джека, и в ее действиях не было привычной кокетливости. Она цеплялась за его руку тонкими мокрыми пальцами, словно за единственное реальное в ее жизни. Он грустно усмехнулся. Раньше, напротив, был всего-то образом с телеэкрана. Видением, навязанным коварным одиночеством.

– Хочешь поговорить? – неуверенно спросил Джек.

– Нет. – Она смотрела в иллюминатор, и голос прозвучал глухо. Что у нее в голове? Мира то погружалась в раздумья, морща лоб, то начинала подпрыгивать на сиденье и хихикать. – Скоро сам все увидишь.

Час спустя они приземлились в аэропорту Цюриха. Джек предполагал, что аэропорт будет таким же маленьким, как и Швейцария, но здание оказалось огромным, а в центре расположилась нарядная ель, ее высота достигала потолка. Джек засмотрелся, всей душой надеясь, что успеет домой к Рождеству. Мира дернула его за рукав, направляясь к выходу из терминала А. Льюис отмахнулся от мыслей. Чем быстрее Мира и Джек разберутся с причиной приезда, о которой он лишь смутно догадывался, тем быстрее Джек уедет. На такси до города они добрались за десять минут, и теперь, пока Мира кому-то звонила, Джек рассматривал город.

Цюрих напоминал рекламную открытку. Если Дрезден показался Льюису старинным и консервативным, то Цюрих словно ожившая сказка. «Может быть, не рваться в Америку, а забронировать для Лиз и мальчиков билеты в Швейцарию?» – подумал Джек, разглядывая домики с широкими крышами, витрины магазинов с гирляндами, конусную башню с циферблатом – она возвышалась над остальными зданиями; часы показывали семь вечера.

– Поехали, я вызвала такси, – сказала Мира, не обратив внимания на красоту сказочного города. – Тристан мечтает с тобой познакомиться!

Мира знала, что ее фотографировали в аэропорту Дрездена и позже в Цюрихе. Наверное, это шестое чувство есть у всех артистов. Пока Джек думал, что их не замечают, Мира чувствовала себя животным в зоопарке. Люди шептались, тыкали пальцами, делали снимки. Такова цена славы – обычно Белладонна не жаловалась. Но сегодня ей хотелось быть невидимкой. Обмотавшись до глаз шарфом, она отчетливо представила, какую реакцию вызовет ее отъезд из Германии. Таблоиды будут сплетничать, а Франк пожалуется на новые седые волосы.

Когда самолет приземлился в Цюрихе, Мира включила телефон: тот пять минут вибрировал от входящих звонков и сообщений. До Франка наверняка дошли снимки, и теперь менеджер терроризировал певицу вопросами. Мира написала лаконичное: «Мне нужно время». Подумав, она продублировала сообщение Хансу. Очевидно, она не придет к нему ночевать. Раньше бы ей в голову не пришло оправдываться. Но она представила, как Ханс будет волноваться, будет ждать ее… Она все ему объяснит. И расскажет о Тристане. Нет, она познакомит их лично! Мире было стыдно перед Хансом, но она не в том состоянии, чтобы объяснять происходящее. А Джек… Он все понимает. Он часть этого. Часть истории. Тристан, сукин сын, ждал Льюиса, чтобы очнуться? Знай она это раньше, притащила бы Джека в Цюрих после концерта в Лос-Анджелесе.

Мира прикусила губу. Она запрещала себе радоваться, и все же надежда хрупкой птичкой билась о грудную клетку. Врач написал только: «Приезжайте. Это срочно». И, конечно, Мире хотелось верить, что это значило «Тристан вышел из комы спустя восемь лет. Мы зря не верили. Вы оказались правы». И Джек был здесь как необходимый кусочек пазла.

Когда они покинули такси, Мира несколько минут стояла у дверей в больницу и вдыхала морозный воздух. Здесь, на окраине города, он будто был чище, напоминая воздух, которым она дышала каждый день в приюте. Хвойные деревья, свежесть быстрой реки.

В помещении аромат детства сменился на резкий запах медикаментов. Такой же знакомый. Но от этого запаха живот сворачивался узлом, а ладони потели. Усилием воли Мира передвигала ноги, шагая по коридору в палату.

Эльмира часто приезжала к Тристану, и он приветствовал ее привычным молчанием. На волосок от смерти, поддерживаемый аппаратами. Медсестры регулярно подстригали ему волосы и ногти, брили лицо, мыли и переворачивали тело, чтобы не образовалось пролежней.

Мира не решилась войти в палату. Она смотрела на друга через стекло: он выглядит сегодня не таким бледным, а как он вырос! Ее не было всего несколько месяцев – чертов концертный график, – а Тристан будто повзрослел на пару лет. Стал мужчиной. Вот он удивится, когда очнется!

– Мне кажется, Тристан готов, – уверенно сказала Мира, повернувшись к Джеку: он стоял рядом, сцепив руки за спиной, и смотрел на Миру в недоумении. – Позовем врача. – Она потянула Джека в направлении кабинета. – Быстрее! Я хочу узнать новости!