Лепестки роз

В часы объятий вздрогнул. «Что ты?» – тревожно
                                                       молвила подруга.
– «Два савана, мне показалось, скользя, касаются
                                                                  друг друга.
Да прочь! Покуда кожу греет живая розовая кожа,
Не на холодный саван склепа, а на вино она похожа».

Года о любви не заставят забыть.

Запретам и мукам любви не убить.
Живые, созревшие в солнечном мире,
Любили и любят, и будут любить.

Любовь бессмертна. Огненная кровь

В живых её рождает вновь и вновь.
Она- венец стальным и чистым душам:
Чем круче жизнь, тем сладостней любовь.

Прошли за годами года
Терпенья, тоски и труда.
Но если бывал ты возлюбленным, друг мой,
О них не жалей никогда.

Расцвела, как хмельная весна,
И всегда беспричинно одна.
Для кого ты себя бережёшь?
Или молодость наша вечна?

Да, ты придёшь – ведь я терплю и жду.
Мой ум да сгинет в губ твоих мёду,
Да изольёшь свое благоуханье
В моём весной заснеженном саду.

Мы в старости – наложники тепла:
Теплом ласкаем дряхлые тела –
Не потому ль, что молодость когда-то
Нас поцелуем трепетным ожгла?

Воспоминанье! Ты желанный друг,

Когда твердишь о прелестях подруг.
Но ты мой враг, когда докучно шепчешь,
Что всё прошло и жизни замкнут круг.

«Люблю!» – и слова нет другого, нет!

И вихрь, и солнце в этом слове…Нет!
Выздоровленье друга…Нет же! Освобожденье
                                                  из темницы…
Ах, ничему с любовным зовом век не сравниться,
                                            нет!

Ты чаю мне, трактирщик, приготовь:
Нам говорят, что он волнует кровь,
Что может быть и крепким, и горячим,
И сладким он, как женская любовь.

Не тебе ли пятнадцать исполнилось только вчера?
В полукружьях упругих тебя изваяло Вчера,
Но совсем не умеешь еще распалять, прижимаясь!
Поучись у сестры, и меня научившей вчера.

Целуй! – пока пылаешь, вся дрожа.
Целуй! – пока твоя любовь свежа.
Целуй! – пусть нам завидует монашка
И постаревший в юности ханжа.

Ты вся дрожишь в моих объятьях, лал.
От холода? Но ты пылаешь, лал.
От страха? Но на этом страстном ложе
Еще никто пока не умер, лал.

Кого стыдишься ты? Меня? Но я – ведь это ты!

Я – отражение твоё и тень – почувствуй ты!
Я – отблеск роз твоей весны, отсвет заветных дум,
Я – отзвук сердца твоего – зачем стыдишься ты?
Я – нежность роз твоей весны: в глаза мне погляди.
Я – пламя роз твоей весны: мне в сердце погляди.
Я – запах роз твоей весны: так пахнут думы о тебе.
Я – трепет роз твоей весны: на губы погляди.

Невольник, рвущий ярмо на части,
И честолюбец, достигший власти, –
Никто не счастлив так упоённо,
Как два влюблённых на ложе страсти.

Подумал друг, что любим,
Что ты правдива хоть с ним.
Ты, усмехнувшись, легла
На ложе друга с другим.