Лермонтов. Тоска небывалой весны

В сороковую годовщину гибели М. Ю.Лермонтова приехали в Пятигорск дирижер императорского театра Щуровский и первый биограф поэта – Висковатов. Случилось, что встретили Эмилию Шан-Гирей. Висковатов узнал ее, так как прежде бывал в её доме, собирая сведения о поэте, беседовал с Акимом Павловичем и читал ему свою рукопись; Шан-Гирей поправлял те места, где случались неточности.

Эмилия тоже узнала Висковатова, погрозив пальчиком:

– Вам, именно вам, следовало бы увидеть наше торжество 15 июля. Как прекрасно было все организовано! В траурном шествии дамы несли венки, 27 депутаций и от каждой – венок! Самые красивые были от гвардейских офицеров. Были депутаты из Петербурга, от Николаевского кавалерийского училища. Его начальник, полковник Бильдерлинг, прислал телеграмму… А туалеты дам!.. Знаете, это ведь, собственно, и не праздник был, а ну… вроде общественной панихиды. Мы посовещались: строго, но чтобы – элегантно. Я глядеть не могла без слез на гирлянды и фонарики иллюминации: всё представлялся мне наш молодой бал в этом гроте, последний Мишеля бал… За сорок лет со дня смерти такой истинно народный праздник впервые!

Щуровский не выдержал:

– Сорок лет молчали, будто не было у нас Лермонтова!

Вмешался спутник Эмили, Хастатов:

– Помилуйте, как молчали?! Вот уж десять лет собирают в Пятигорске, именно в Пятигорске, деньги… народные деньги на памятник Лермонтову.

– В отчетах пишут, что пятнадцатого июля сумма сбора достигла двадцати двух тысяч, – сказал Висковатов Щуровскому.

– За десять лет – двадцать тысяч Лермонтову! Не маловато ли?

Это была дерзость, Эмилия скосила глаза на Щуровского, пробормотав, что в ее киоске сумма была наивысшей: у современницы поэта, а нынче и у родственницы, благотворительный коньяк Хастатова покупали особенно охотно.

Щуровскому эта крепкая старая дама становилась уже неприятна. Он неотрывно наблюдал за ней.

– В вашем доме, сударыня, слышал я, и состоялся роковой вызов?

– У нас, как же, у нас, – жеманно защебетала старушка. – Я уже в печати об этом рассказывала.

– Вы ничего о предстоящей дуэли не знали? – спросил Висковатов.

Эмилия «не услышала» его вопроса.

И все-таки надо отдать ей должное: она сохранила в неприкосновенности усадьбу Верзилиных и всю обстановку в доме. Ныне это входит в Лермонтовский музейный комплекс.

XXXVI

При жизни Михаила Юрьевича был издан единственный томик его стихов. В 1843 году Краевский переиздал его роман «Герой нашего времени». С 1842 по 1844 гг. вышло расширенное издание стихотворений поэта, в 1847 г. – двухтомник «Сочинения Лермонтова». С 1856 года стали выходить заграничные издания произведений Михаила Юрьевича, а в 1873 году были напечатаны его письма, переизданные в 1880, 1882, 1887 годах. К 1891 году Павел Александрович Висковатов подготовил биографию поэта, которая вошла в шестой том его собрания сочинений.

Стихи Лермонтова перекладывались на музыку, по его поэме «Демон» Григорий Рубинштейн написал оперу. После Революции 1917 года интерес к творчеству Михаила Юрьевича еще усилился: по его произведениям были поставлены фильмы, в театрах играли «Маскарад». Нет человека в России, кто не читал бы его стихов и прозы.

«Я не знаю языка лучше, чем у Лермонтова. Я бы так сделал: взял его рассказ “Тамань” и разбирал бы, как разбирают в школах, по предложениям, по частям предложения. Так бы и учился писать. Не могу понять, как мог он, будучи мальчиком, сделать это! Вот бы написать такую вещь, тогда бы и умереть можно!» (А. П. Чехов).

«Слова, сказанные им о влюбленности, не имеют себе равных ни в какой из поэзий мира. Это так неожиданно, так просто и так бездонно… Я уже не говорю о его прозе. Здесь он обогнал самого себя на сто лет и в каждой вещи разрушает миф о том, что проза – достояние лишь зрелого возраста. И даже то, что принято считать недоступным для больших лириков – театр, – ему было подвластно» (Анна Ахматова).

«Лермонтов первый открыто подошел к вопросу о добре и зле не только как художник, но и как человек, первый потребовал разрешения этого вопроса как неотложной для каждого и насущной необходимости жизненной – сделал дело поэзии делом совести» (Владислав Ходасевич).

Особое место в творчестве Лермонтова занимают стихи о Родине. Как сильно отозвались они в русских сердцах во время Великой Отечественной войны, когда фашисты рвались к Москве! На всех газетных полосах и плакатах были словно вот только что написанные строки из «Бородина»: «Ребята! Не Москва ль за нами?» Никогда ни один из поэтов не был так близок и дорог людям, готовящимся сдержать клятву верности и ценой своей жизни спасти родную землю.

Послесловие