Лермонтов. Тоска небывалой весны

С своей же стороны толпа не обратила никакого внимания на появление величественной фигуры императора, который прошел вдоль всего коридора среди бушующей массы, никем не узнанный, – и наконец вошел в наш класс, где многие из учеников уже сидели на своих местах в ожидании начала урока. Тут произошла весьма комическая сцена: единственный из всех воспитанников пансиона, видавший государя в Царском Селе, Булгаков, узнал его и, встав с места, громко приветствовал: “Здравия желаю вашему величеству!” Все другие крайне изумились такой выходке товарища; сидевшие рядом с ним даже выразили вслух негодование на такое неуместное приветствие вошедшему “генералу”… Озадаченный, разгневанный государь, не сказав ни слова, прошел далее в 6-й класс и только здесь наткнулся на одного из надзирателей, которому грозно приказал немедленно собрать всех воспитанников в актовый зал. Тут наконец прибежали, запыхавшись, и директор, и инспектор, перепуганные, бледные, дрожащие. Как встретил их государь – мы не были уже свидетелями; нас всех гурьбой погнали в актовый зал, где с трудом кое-как установили по классам. Император, возвратившись в зал, излил весь свой гнев и на начальство наше, и на нас, с такою грозною энергией, какой нам никогда и не снилось. Пригрозив нам, он вышел и уехал, а мы все, изумленные, с опущенными головами, разошлись по своим классам. Еще больше нас опустило головы наше бедное начальство» (Ц. Л. Милютин).

Судьба пансиона была решена. Николай I подписал указ о превращении этого привилегированного учебного заведения в Дворянский институт с низведением на уровень гимназии. Через две недели после обнародования указа Михаил Лермонтов подал прошение об увольнении. Это было первое в его жизни самостоятельное решение. 16 апреля 1830 года ему вручили свидетельство:

«Выдано Михаилу Лермантову в том, что он в 1828 году был принят в Пансион, обучался в старшем отделении высшего класса разным языкам, искусствам и преподаваемым в оном нравственным, математическим и словесным наукам, с отличным прилежанием, с похвальным поведением и с весьма хорошими успехами; ныне же по прошению его от Пансиона с сим уволен».

Неполных два года он был в пансионе, и, несмотря на усиленные занятия учебными предметами, несмотря на балы и проказы, создал множество произведений. Теперь заканчивал трагедию «Испанцы», где в образе Эмилии видел Вареньку Лопухину. Аким Шан-Гирей так описывал Вареньку: «Это была натура пылкая, восторженная, поэтическая и в высшей степени симпатичная».

Варенька нравилась многим: тонкие черты лица, карие глаза и белокурые волосы, и никакого кокетства. Ее образ стал для Лермонтова эталоном красоты. Он написал акварельный портрет Эмилии-Вареньки: кроткая девушка с опущенными глазами, темное покрывало на голове, крестик на нежной шее – одна из лучших его акварельных работ.

3 июня в Севастополе погиб военный губернатор Николай Алексеевич Столыпин – родной брат Елизаветы Алексеевны. Еще одно горе в семье!

Два года назад во избежание чумы, гулявшей по югу России, Севастополь был окружен карантинными заграждениями. Вместо крестьянских поставок, за продовольственное снабжение взялись интенданты, и сразу же началось воровство: закупали продукты подпорченные, однако «платили» как за высокое качество; разницу в сумме брали себе. Некачественные продукты стали причиной заболеваний и смертности в городе и в гарнизоне. По чьему-то донесению прибыла комиссия из Петербурга, но делу не дали ход, а карантин ужесточили. Доведенные до отчаяния жители и матросы двинулись к дому военного губернатора, и Столыпин был смят разъяренной толпой. Полиция сбежала, гарнизон отказался подавлять бунт. Толпа избивала виновников своих бед, громила дома чиновников и офицеров. Через несколько дней в Севастополь вошла дивизия генерала Тимофеева. По решению следственного комитета, который возглавил граф Воронцов, семеро зачинщиков были казнены, свыше тысячи человек отправлены на каторжные работы; офицеры гарнизона получили дисциплинарные взыскания.

Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь.

После расправы над благородным пансионом, после известий из Севастополя, Лермонтов понял, что царская власть не продержится долго, люди просто не вынесут произвола над ними. Через 87 лет его предсказание сбудется полностью.

Миша начал готовиться к поступлению в Московский университет, штудировал предметы, которые потребуются на экзаменах. Но посещение Лопухиных и Верещагиных не прекратил. Вместе гуляли по Москве, ходили в театры.

Однажды у Верещагиных он увидел Катю Сушкову. Это была невысокая, бледная по петербургской моде, восемнадцатилетняя девушка с большими близорукими глазами. На худеньком бледном личике глаза казались особенно черными и огромными – как у стрекозы. В Москву ее привезла петербургская тетка, в доме которой Катя воспитывалась.