Мне случалось слышать признание нескольких из его жертв, и я не могла удержаться от смеха, даже прямо в лицо, при виде слез моих подруг, не могла не смеяться над оригинальными и комическими развязками, которые он давал своим злодейским донжуанским подвигам. Помню, один раз он, забавы ради, решился заместить богатого жениха, и, когда все считали уже Лермонтова готовым занять его место, родители невесты вдруг получили анонимное письмо, в котором их уговаривали изгнать Лермонтова из их дома и в котором описывались всякие о нем ужасы. Это письмо написал он сам и затем уже более в этот дом не являлся.
Будучи женихом Щербатовой и в то же время избегая брака, Лермонтов на коленях умолял свою бабушку Арсеньеву не позволять ему жениться.
В характере Лермонтова была еще одна черта, далеко не привлекательная — он был завистлив. Будучи очень некрасив собой, крайне неловок и злоязычен, он, войдя в возраст юношеский, когда страсти начинают разыгрываться, не мог нравиться женщинам, а между тем был страшно влюбчив. Невнимание к нему прелестного пола раздражало и оскорбляло его беспредельное самолюбие, что служило поводом с его стороны к беспощадному бичеванию женщин.
Не признавая возможности нравиться, он решил соблазнять или пугать и драпироваться в байронизм, который был тогда в моде. Дон-Жуан сделался его героем, мало того, его образом: он стал бить на таинственность, на мрачное и на колкости. Эта детская игра оставила неизгладимые следы в подвижном и впечатлительном воображении; вследствии того, что он представлял из себя Лара и Манфреда, он привык быть таким.
Мужчин он так же презирает, но любит одних женщин. И в жизни только их и видит. Взгляд чисто онегинский.
16 апреля 1840 г.
...Всем этим, как казалось, он старался доказать самому себе, что женщины могут его любить, несмотря на его малый рост и некрасивую наружность.
Женщин ругает: одних за то, что дают, других за то, что не дают... Пока для него женщина и давать одно и то же.
16 апреля 1840 г.
Знанием сердца женского, силою своих речей и чувств он успевал располагать к себе женщин, — но видел, как другие, иногда ничтожные люди легко этого достигали. Вот как говорит об этом один из героев его, Лугин, в отрывке из начатой повести: «Я себя спрашивал: могу ли я влюбиться в дурную? Вышло нет: я дурен и, следовательно, женщина меня любить не может. Это ясно». Потом далее продолжает: «Если я умею подогреть в некоторых то, что называют капризом, то это стоило мне неимоверных трудов и жертв; но так как я знал поддельность этого чувства, внушенного мною, и благодарил за него только себя, то и сам не мог забыться до полной, безотчетной любви: к моей страсти примешивалось всегда немного злости; все это грустно, а правда!..»
В соседстве с нами жило семейство Лопухиных, старик отец, три дочери-девицы и сын, они были с нами как родные и очень дружны с Мишелем, который редкий день там не бывал. Были у нас также родственницы со взрослыми дочерьми, часто навещавшие нас, так что первое общество, в которое попал Мишель, было преимущественно женское, и оно непременно должно было иметь влияние на его впечатлительную натуру.
Его занимала К-а В. Потапова, тогда еще не замужем. Помню наш спор и ответ Лермонтова: «ласковые глазки, теплые ручки, чего ж больше».
М. Ю. Лермонтов в воспоминаниях современников.
М.: Худож. лит., 1964. С. 303
Будучи студентом, он был страстно влюблен, но не в мисс Блэк-айз (так Лермонтов называл Е. А. Сушкову. —
Лермонтов относился к ней с такой деликатностью чувства, что нигде не выставлял ее имени в черновых тетрадях своих.
Нужно ли говорить о том, что скоро к другим побуждениям высказаться присовокупилась страсть, самая горячая и самая способная возвысить душу славолюбивого поэта-юноши.
С тех пор, как мне явилась ты,
Моя любовь — мне оборона
От гордых дум и суеты.
Она была одних лет с поэтом. Родилась в 1814 году (ошибка, Варенька Лопухина родилась в 1815 г. —