Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

Оле сглотнул и отвернулся, чуть вскидывая голову, потому что слезы начали застилать глаза, а позволить Исину увидеть их он не мог.

— Уж не знаю как ты, а я всегда так делал, — мягко улыбнулся Исин, и отвернулся, потому что чувствовал в этом необходимость.

Он одевался в тишине. Оле-Лукойе не сказал больше ни слова. Он подошел к окну и, прислонившись плечом к стене, долго смотрел сквозь него на ночное небо, будто силился в нем что-то разглядеть.

Исин натянул на себя серую теплую кофту с капюшоном, спортивные штаны, которые меньше продувались ветром, чем его дырявые джинсы, и не сковывали движение, надел стоящие в углу кроссовки, почищенные от грязи только утром, и встал, неуверенно переступая с ноги на ногу. Он не был уверен, стоит ли ему подойти к Оле или же что-то сказать, чтобы привлечь к себе внимание. Так и стоял, ожидая, что Оле-Лукойе как-нибудь сам вспомнит о его существовании.

Итак, они оба молчали. Чондэ опомнился спустя минуту. Он бросил быстрый взгляд на Исина, чтобы убедиться, что тот полностью готов, после распахнул небольшое ветхое окно и с легкостью забрался на узкий подоконник, где с трудом можно было поставить ногу. Исин лишь стоял, не имея ни малейшего представления о своей роли в происходящем. Оле вскинул руки вверх, опасно приподнимаясь на носки и, уцепившись за водосток, качнулся и вспорхнул на крышу, элегантно и легко, как если бы он был эльфом из Мирквуда, отрицающим законы физики. Исин задумчиво нахмурил брови. Интуитивно он понимал, что ему нужно последовать за Оле, но он не умел летать, а если бы умел, ему бы не было смысла идти за Оле-Лукойе на крышу, чтобы полетать.

Чжан медленно подошел к окну, задумчиво касаясь руками рамы по обе стороны от себя. Маленькое ветхое окошко находилось непривычно высоко от пола, а подоконник у него существовал только символически, так что даже на него забраться было сложно, что уж говорить о том, чтобы влезть на крышу. Исин смог взобраться на окно лишь с третьей попытки. Ноги неустойчиво стояли на раме, пятка пыталась нащупать опору на подоконнике. Молодой человек с трудом удерживал равновесие, устроившись в полуприсяде, потому что никак иначе поместиться в этом маленьком окне не представлялось возможным, и цеплялся за внутренний и внешний откос. Смотреть сейчас вниз, находясь в таком шатком положении, абсолютно не хотелось, потому что Исину казалось, что если он пошевелится, то его нога соскользнет или он потеряет равновесие и улетит вниз. Что ему делать дальше, молодой человек даже не представлял. Если бы ему позволили, он бы хотел изыскать более удобный и безопасный способ подняться наверх. В конце концов, с другой стороны дома у него, кажется, лежала лестница, которую использовали для починки крыши. С ее помощью подняться было бы значительно проще, но нет, Оле всегда выбирал путь, а Исину оставалось лишь покорно следовать, каким бы тяжелым этот путь для него ни был.

Молодой человек вскинул руки, вцепляясь похолодевшими непослушными пальцами в раму, и попытался выпрямиться, очень медленно, высунувшись из окна. Теперь его тело находилось преимущественно вне дома, и от падения его удерживали только хлипкая деревянная рама, за которую Исин цеплялся всеми своими конечностями. Сейчас он чувствовал себя птеродактилем, потому что он даже подключил пальцы ног, чтобы удержать свое устойчивое положение в пространстве. Что делать дальше было непонятно. Оле-Лукойе не было ни видно, ни слышно, и создавалось такое впечатление, что он снова бросил Исина.

Почему-то именно в таких щекотливых ситуациях мысли о беспечности Оле посещали голову Чжана, вызывая раздражение и злость, с которыми трудно было бороться. Просто в любой другой ситуации, Исин бы мог просто махнуть рукой, мол, нет его, ну и черт с ним, но сейчас, когда он нужен больше всего, когда он сам же и был причиной такого щекотливого положения, на его поведение было не то что трудно, почти невозможно закрыть глаза.