Les Arcanes. Ole Lukoie (СИ)

Чжан Исин все глубже погружался в пучины своего сознания, переставая реагировать на окружающую среду. Поток мыслей уносил его все дальше от Оле, от этой ночи и двора собственного дома. Окружающая действительность размывалась, а потом и вовсе пропадала, теряя значимость своего существования. Для Исина уже не было ничего вокруг кроме него самого и белых кроссовок, на которые он так неотрывно смотрел. Наверно поэтому он не заметил, как настороженно обернулся Чондэ, словно услышал в шорохе травы что-то. Лицо Оле вмиг стало серьезным, в глазах сверкнула настороженность. Он притянул к себе Исина, обнимая его, словно желая защитить от чего-то.

— Что такое, Оле? — Чжан попытался посмотреть на Чондэ, но тот старательно прижимал его голову к своему плечу, не давая её поднять.

— Ничего, — не очень убедительно ответил Оле-Лукойе, озираясь по сторонам. — Идем, — он проскользнул пальцами по рукаву пальто, уверенно подцепляя запястье Исина, — не будем уходить далеко, останемся в пределах двора.

— Здесь особо не разгуляешься, — вздохнул молодой человек, но с готовностью согласился. Не он в этих отношениях принимает решения, по крайней мере, верные.

— Нам хватит места, — Оле остановился прямо напротив Исина, с улыбкой вглядываясь в его лицо.

Чжан было хотел спросить, что это означает, потому что загадочная улыбка говорила о том, что сейчас что-то явно пойдет не так, но только не успел, потому что все уже шло не так.

Трава зашумела еще громче и, несмотря на то, что она уже незаметно стала выше колен, она вдруг стремительно стала расти, за считаные минуты уходя к самому небу, скрывая его. И можно было подумать, что дело именно в траве, но не только она стала расти. И дом, и деревья неподалеку тоже увеличивались в размерах, а может быть, это Исин с Чондэ уменьшались. Чжан не смог сказать об этом, пока метаморфозы не прекратились.

Молодой человек огляделся, разглядывая внушительного размера травинки, которые сейчас больше походили на молодые деревца. Теперь, в некогда небольшом по размеру дворе, действительно было где разгуляться. Если раньше всю территорию можно было обойти за несколько минут, то теперь, возможно, требовались часы.

— Хорошо, — пробормотал впечатленный Исин, вскидывая вверх голову, чтобы оценить масштаб трагедии.

Его рост теперь был ничтожным, что вместе с трепетом от новых впечатлений внушало и тревогу. Мир, в котором каждый готов поглотить другого, чтобы выжить, не благосклонен к маленьким и слабым. Так всегда думал Исин.

— Что теперь будем делать? Я потерял ориентацию в пространстве, — озираясь, поделился своими переживаниями молодой человек.

— Гулять, — пожал плечами Чондэ, — ничего кардинально не поменялось, дом по-прежнему у тебя за спиной.

— Гулять… вполне своевременное предложение и очень оригинальная идея, только куда гулять? Укажи направление, потому что я в растерянности. Мне темно и непривычно.

— В этом деле направление неважно, — Оле подхватил Исина под руку и повел в произвольном направлении. — Понимаешь ведь, мы не преследуем цели куда-то прийти, так что и направление не особо важно.

— В таком случае идем неважно куда, — согласно кивнул Чжан.

И они просто пошли вперед, сквозь темноту. Оле-Лукойе вел Исина вперед, а тот покорно следовал, не задумываясь о том, куда эта дорога их приведет. И это было наверно в его крови, не выбирать дороги, а следовать за тем, кто её выбирает. Кому-то это могло показаться странным, задавливающим гордость и самостоятельность, только Исин никогда не был горд, и самостоятельным не был тоже. Он страшился своего будущего, но в меру, как любой в его возрасте, когда есть и возможности и способности, можно выбрать любой путь, только мир слишком шаток, чтобы быть уверенным в своем выборе. Сегодня ты поступаешь верно, а завтра летишь в пропасть, разбивая о неизвестность все свои мечты и достижения. Это как балансировать на канате на высоте тридцати этажей в непроглядный туман. Ты ступаешь наугад и не можешь быть уверен, что под ногой окажется канат, но даже если и он, даже если влился в струю и скользишь вперед, рассекая дымку телом, достаточно всего лишь слабого порыва ветра, чтобы повалить тебя. Есть, конечно, те, кто даже потеряв равновесие и полетев вниз, умудряются вцепиться в канат, удержаться на упорстве, целеустремленности, вот только Исин был не из таких. Он смиренно принимал любой исход, не пытался с ним бороться, и если летел в пропасть, то летел, расправляя руки словно крылья, потому что и это была, какая-никакая, часть его пути.

— Знаешь, — вдруг сказал Исин, прижимаясь к Оле, — я бы хотел еще полетать перед тем, как все это закончится.

— Полетать? — задумчиво переспросил Чондэ, прикусывая губу. — Хорошо, в следующий раз полетаем, почему бы нет.