Леса хватит на всех

Вопросы, которыми засыпала его синьора Франа (так девушка представилась), были прерваны на самом интересном месте — когда Паконачал рассказывать о засаде, в которую угодил караван «Гаучос». Он едва успел описать первую атаку «двуногих бомб» и бесславную гибель бронегрейдера, когда дверь в святилище распахнулась и двое русских — оба в кожаных безрукавках на голых, густо татуированных торсах и со зловеще изогнутыми мечами в наспинных ножнах — втащили в комнату окровавленного, избитого человека, с котором Пако узнал падре Джеронимо. Адепт ЦВЛ бессильно свешивался, поддерживаемый татуированными под руки, и юноша мимолётно удивился: почему это покойный ныне колдун, имея такого важного пленника, стал тратить время на его ничтожную персону?

Разумеется, юноша немедленно сообщил итальянке, кто оказался у них в руках. Протосвященника усадили на стул; командир пришельцев (или тот, кого Пако определил для себя, как их командира) стащил со спины большой рюкзак на металлической раме, прислонил его к стене, довольно потёр ладони, уселся напротив пленника. После чего, извлёк из ножен на поясе огромный кривой нож и, глядя пленнику прямо в глаза, разразился длинной репликой на русском — из которой сам Пако, изрядно встревоженный таким поворотом событий, не понял ни единого слова.

* * *

— Ты-то нам и нужен! — Бич расплылся в довольной улыбке. — Как говорил Лёва Задов[71], со мной брехать не надо. Я тебя буду спрашивать — ты будешь отвечать. И ежели соврёшь хоть слово, выкручиваться начнёшь и вообще, вообразишь себя умнее одесского раввина — тогда, значить, не обессудь. Говорят у вас тут на улице жужелиц всяких полно, и все шибко голодные?

— Он вас не понимает, синьор Серхио! — встряла Франа. — Говорите по-английски, или по-испански.

Егерь хмыкнул и развёл руками.

— Извини, красавица, с языками у меня того… не очень. Что знал — подзабыл за тридцать лет, у нас всё больше русский в ходу. Ты уж переведи, не сочти за труд.

— Не надо переводить. — прохрипел падре Джеронимо. — Я хорошо говорю по-русски.

И пошевелил стянутыми за спиной руками. Стоявший у него за плечом Глеб нахмурился, положил руку на плечо и стиснул. Тот вздрогнул и зашипел от боли — пальцы сетуньца, твёрдые, как стальные прутья, глубоко впились в напряжённые мышцы мышцы.

— Не надо. — махнул рукой егерь. — Он больше не будет. Ты ведь больше не будешь, верно?

ЦВЛовец торопливо замотал головой.

— Вот и хорошо! Тогда первый вопрос: откуда ты такой красивый, размовляешь по-русски? Только не крути мне бейцы за то, шо твоя мамаша родом с Брайтон-бич. Всё равно не поверю.

— Я пять лет прожил у вас, в Московском Лесу. — прохрипел пленник. — Вернулся всего полгода назад.

— О, как! — егерь недоверчиво сощурился. — А Зов Лесатебе, значит, не помеха? Неплохо устроился, ничего не скажешь…

— Он действует на меня так же, как и на всех прочих. — помотал головой ЦВЛовец. Ну, может немного послабее, но всё равно действует. Меня отправили в Штаты из Шереметьева. Перед посадкой в самолёт накачали всякими порошками и снадобьями, так что все двенадцать часов полёта я проспал. После посадки в аэропорту Кеннеди было похуже, но меня быстро перебросили сюда.

— А зачем вернулся? — поинтересовался егерь. — У нас, что ли, не понравилось?

— Приказ штаб-квартиры. Она расположена здесь, на Манхэттене.

— Если не секрет, кто устроил вашу переброску? — спросил «варяжский гость». Он стоял рядом с егерем и внимательно слушал каждое слово импровизированного допроса. — В смысле, с кем вы имели дело персонально? Имена…

— …пароли, явки? — подхватил Сергей. — Я вас умоляю, имейте немножко потерпеть!

— Я ничего толком не знаю…. — отозвался пленник. — Меня встретили на Речвокзале, посадили на теплоход и прямо там, в каюте начали потчевать лекарствами. Больше я ничего не помню — до того момента, когда пришёл в себя уже по эту сторону Атлантики.

«Варяжский гость» покачал головой. Видно было, что ответ его не устроил.

Он вам всё расскажет… — посулил егерь. — А пока отвечай — зачем вы полезли в штаб квартиру негров? Из за этого?

И указал на покорёженную кувалдой Мехвода решётку. За ней, на голом бетоне поблёскивали россыпи свежестреляных гильз да валялся одиноко стул с отломанной ножкой — тот самый, брошенный Чекистом перед тем, как шагнуть в неведомое.

— Мы давно знали, что в штаб-квартире вудуистов находится вход в «червоточину», ведущую в Московский лес. — покорно заговорил пленник. Знали мы и то, что здешний бокор не раз пытался им воспользоваться. У него, правда, хватило ума не экспериментировать самому — посылал добровольцев, рабов, даже своих зомби. Но, насколько нам известно, ни один назад не вернулся. Негры считали, что их забирают духи Лоа. Они и вас за них приняли.

— За кого, за духов Лоа? — уточнил егерь. Протосвященник кивнул.

— А у нас, в Офисе никаких человеческих останков тоже не появлялось. — сказал Чекист. — Ни при нас, ни раньше, когда там командовал Генеральный. Мы всех подробно расспросили, перед тем, как замуровывать комнату. Ни косточки, ни клочка одежды, ничего!