Леса хватит на всех

Мельтешащие в луче твари были почти мгновенно расстреляны сосредоточенным огнём, однако ещё нескольким тварям повезло больше — нырнув, они атаковали плоты с флангов. И удачно, надо сказать, атаковали — неожиданно возникли в узких зазорах между бетонными стенками и кромками плотов и стали карабкаться на настил, стараясь достать защитников острыми, как у богомолов, передними парами конечностей.

Первым погиб сетунец Глеб — лаково-чёрная, острая, как бритва, клешня проломила ему грудную клетку. Рывок, фонтан крови — и бьющееся в агонии тело исчезло в мутном водовороте. Другой баггер набросился на Еву, но тут уж не сплоховал Виктор — успел в самый последний момент подставить под разящий удар свою «лешачиную» руку. Хитиновый шип с треском пробил плотную дубовую древесину — и застрял в ней. Баггер рванул клешню на себя, но не тут-то было — Хранитель норы устоял, упершись обеими ногами в настил плота, и в свою очередь ткнул стволом обреза в сустав клешни. Грохот, фонтан осколков хитина и какой-то липкой мерзости, искалеченный баггер подался назад — обрез провернулся на вытянутой вперёд ладони, и второй сноп картечи проделал дыру в грудной клетке «наездника», сбрасывая кошмарную тварь обратно вводу.

Хитиновое рыло ещё одного баггера, сумевшего на свою беду вцепиться двумя передними парами конечностей в край плота, разбрызгалось под ударом Мехвода — «партизан», расстреляв патронный короб, перекинул пулемёт за спину и взялся за свою любимую кувалду. Уцелевшие твари предпочли убраться подальше от кусачей добычи. Виктор, матерясь, пытался вытащить из «протеза» обломок клешни, но не преуспел — блестящий хитиновое острие так и осталось торчать в плотной древесине, благо боли та не ощущала вовсе…

Дальнейший путь прошёл без приключений. Егор старательно шарил ослепительно-белым лучом по поверхности нечистой воды, но ни одна тварь не решилась повторить попытку и разделить судьбу атаковавших маленький караван баггеров. На то, чтобы добраться до станции подземки ушло часа полтора; к удивлению москвичей, ничего, хотя бы отдалённо напоминающего охрану, здесь не было; верхнюю, незатопленную часть вестибюля перегораживала толстенная, склёпанная из арматуры решётка с наваренными поверх прутьев железными листами. Это препятствие было куда солиднее того, что перегораживало святилище чернокожего бокора, и сколько Мехвод не колотил по нему своей кувалдой — устояло. Пришлось призвать на помощь Сапёра, а самим укрыться за облупленными, некогда выложенными кафельной плиткой колоннами. Взрыв проделал в «железном занавесе» широкую дыру с зазубренными краями формы прореху, через которую штурмующие по одному и просочились на замершие навсегда эскалаторные ленты, ведущие из вестибюля наверх, на угол Пятой авеню и Пятьдесят Третьей улицы — оттуда, как объяснила Франа, до Собора Святого Патрика оставалось меньше квартала пешком.

VIII

Северная Америка,

Манхэттен,

Собор св. Патрика

Бац! Бац!

Уже выброшены последние пустые баллоны к огнемёту; брандспойт перекинут на спину и хозяйственно примотан к металлическому станку. СКС в руках содрогается, плюётся свинцом — готовясь к вылазке, Егор нарочно остановил свой выбор именно на этой модели. Да, по убойной силе он уступает мосинкам и «нитроэкспрессам», так любимым Бичом — зато скорострельность, зато поворотливость, особенно в узких местах! А в боковых приделах храма места не так-то и много, защитники сволокли сюда длинные ряды тяжеленных скамей, на которых сиживали некогда прихожане этого некогда самого знаменитого, самого престижного собора Северной Америки — и теперь пули раскалывают столетний почерневший дуб, воют над головой, высекают каменное крошево из колонн, из облицовки, из статуй католических святых в нишах вдоль стен.

Бац! Виу-у-у! Виу-у-у!

Затвор замирает в заднем положении — всё, магазин пуст! Нашарить в подсумке полную обойму, загнать на место, придавить патроны большим пальцем, чтобы они скользнули в магазин, обойму вон, передёрнуть затвор, всё!

Бац! Бац! Бац! Виу-у-у!