Лесная тень (СИ)

Я с сомнением посмотрела на его грязную кружку и заказала себе гренки. С водой.

Тянуть время не было смысла, по всему выходило, что мяснику всё произошедшее в последнее дни приносило такие же внутренние неудобства, как и мне.

— Вы с моим братом всё уже решили… — начала я.

— Отказаться пришла?

Я удивлённо открыла рот и тут же захлопнула. Вовремя спохватилась, что вот-вот ляпну очередную глупость, слишком много мыслей носилось в голове. Мы оба прекрасно знали, что отказаться я не могла, хоть он и не подозревал, как далеко зашла моя глупость. Из-за неё тётушка получила уникальную возможность стать первым источником слухов на весь южный Хюрбен, а может и вообще — весь. Хуже было то, отказаться я не могла по многим причинам. Начиная от отсутствия у меня приданого, а значит и возможных кандидатов, и заканчивая тем, что обо мне и так шептались ещё с того дня, как женился брат. Молодая, одинокая девка без присмотра считалась источником глупостей и разврата, а до звания падшей мне оставалось лишь однажды вечером повернуть не за тот угол на пути домой. Виновата, конечно, я тоже буду сама. Проверять, что случится, откажись я от предложения достойного человека, согласного взять меня со всем багажом странностей, не хотелось, избавиться от этого клейма будет так же сложно, как от какой-нибудь проказы. Милая тётушка позаботится о том, чтобы этого никто никогда не забыл, предостережёт от ошибки каждого, кто только попробует посмотреть в мою сторону. После утреннего разговора желчь во мне так и кипела, разве что через уши не выливалась.

— Нет, отказываться не буду, — вздохнула я. — Поговорить хочу.

— Не бабское это дело, Фрея, обсуждать такие сделки, — резонно заметил он, и я мысленно пожевала последнее слово.

Эх, кто по любви, а кому — сделка… Вот так и почувствовала себя куском мяса на прилавке. Бесплатным.

— Обсуждать и не лезу, — извиняющимся тоном начала я, хотя своей вины пока ни в чем не ощущала. — Мелочи уточнить. Когда, где? Семью надо оповестить.

На последнем предложении я повернулась, чтобы проверить, на месте ли чужак. Беон с недоумением проследил за моим взглядом, как будто ожидал увидеть тут толпу внезапно возникших родственников и вопросительно уставился на меня.

Я смущённо улыбнулась, никогда не умела строить из себя дурочку специально, а вот случайно почему-то замечательно выходило, только совсем не в те моменты, когда было нужно. Очень хотелось провалиться, но я подозревала, что у трактира, как и у половины домов в Хюрбене, не было даже погреба.

— Да когда хочешь, — испортил Беон своё же утверждение о бабских делах, не дал мне почувствовать себя мученицей, оставленной без единого права выбора. — Брат твой быстрее просил, совсем он плохой стал. Может в праздник, доживёт уж он до него?

Я вздохнула и коротко кивнула. Значит через три недели. Сама не знала зачем, но пыталась уловить в его голосе хоть какой-нибудь интерес. Монти правильно сказал — примелькалась, свыкнется. Так и было, ничего больше. Беон, как и я, хотел разделаться с неудобной частью побыстрее, а там… разберёмся.

— Во время затмения заключаются самые счастливые браки, — занудным тоном процитировала я давно приевшуюся поговорку.

Беон дёрнул носом, на секунду скривился, это была моя любимая ужимка, которую он со временем перенял. Да и Арни не отставал впитывать дурной пример. Я подозревала, что сейчас смотрелась не лучше.

Впрочем, почему бы и нет, если не выходит по-другому, пусть хоть затмение работает, не зря же бродят по Хюрбену эти старые байки, передаются из поколения в поколение. А за день до праздника девки на сносях начнут вокруг заборов бегать, чтоб ещё и разродиться успеть вовремя да обеспечить дитю неведомую лучшую жизнь. Смешные.

Я вдруг поняла, что глупо улыбаюсь своим мыслям, и натянула серьёзный вид. Снова мельком проверила чужака, тёмный плащ в углу оставался неподвижен.

— У меня есть одно условие, — вернулась к теме я, стараясь больше не отвлекаться.

Беон удивлённо поднял одну бровь. Не знаю, как у него это получалось, я как-то даже тренировалась, так ничего и не вышло.

— Просьба, — исправилась я и кивнула на кинжал, — в подарок его хочу, на помолвку.

Беон подозрительно уставился на оружие, которое до сих пор лежало на столе, так неприметно, что, казалось, мы оба о нём забыли.

— Этот кинжал и мужику-то бесполезен, — оценил он и поморщился, — а бабе зачем? Нашла цацку. Ты лучше список составь, что тебе из города заказать, — он запнулся и добавил, — в доме ничего нет, чего вам, бабам, надо.

Я едва не ляпнула, что тоже плохо представляю, что бабам надо. Хозяйство у меня было так себе. Спросить не у кого, разве что Альбу повеселить, она до слухов и обсуждений не опустится, но сама от души повеселится.

— Красивый он. — Я как можно беззаботнее пожала плечами. — Чем не цацка? Серебро, небось. Колец-то все равно не дождёмся, пока из города не привезут.

Беон поднял на меня глаза, в которых читалось отчётливое — вот это я понимаю колечко.