Лесное лихо

Год за годом летит,
но лишь крепче сплетаются ветви —
И, видать, неспроста злые духи в глуши завелись.
Коль забрёл в Тивери – развернись и беги – и не медли!
Может быть, повезёт – сохранишь и рассудок, и жизнь.
Нет жара в ледяных углях, но теплится надежда:
Вернутся те, кому земля принадлежала прежде…
Чароит (ex Хельга эн-Кенти)

Бесноватый, искалечивший одиннадцать человек, корчился на земле. Правоверные, невзирая на окрики и пинки полицейских, бросали в него камни и били палками

– Сволочь! Тварь! Сын свиньи! – Благочестивый Хазред изловчился и ткнул посохом тело бесноватого.

– Убейте его! Убейте! – крикнул молодой Мартах и бросил в бесноватого камень. Камней вокруг валялось множество. Когда полицейские подстрелили бесноватого, превратившего улицу в курятник, в который ворвался хорь, люди принялись кидать в воющего и рычащего демона камни, убивая свой страх.

– Отойди! Отойди, мать твою! – Полицейский грубо, как полагается начальнику, оттолкнул Мартаха. В это время Хазред снова ударил бесноватого посохом.

Бесноватый, лежавший без движения, неожиданно крепко стиснул пальцами посох и рванул на себя. Хазред потерял равновесие и шатнулся вперёд, вслед за посохом. Бесноватый молниеносным движением толкнул от себя посох, точно поршень машины.

Раздался крик. Те, кто был поближе, в страхе шарахнулись в стороны, но их смяли те, кто сунулся вперёд, чтобы посмотреть, что случилось.

Хазред пускал кровавые пузыри и побелевшими пальцами вцепился в посох, который уходил ему в солнечное сплетение. Чапан на спине поднялся горбом, быстро промокавшим кровью: посох пробил его насквозь.

– Я сказал – все отошли! Кому говорил, да? – крикнул полицейский и дал по шее подвернувшемуся шустрому мальчонке. Наиб – начальник патруля, сжимавший в руке револьвер, прицелился и выпустил три пули в бесноватого. Тело несколько раз дёрнулось от попадания пуль – но это было шатание мёртвой туши, по которой бьют, а не содрогания живого тела. Последние жизненные силы бесноватого, удесятерённые припадком, ушли на удар посохом.

– Пошли отсюда! Вы что, бесноватых не видели? – прикрикнул наиб. – Эй, ты куда?!. Ты с самого начала был, да? Всё видел? Оставайся, ты свидетель будешь! И ты тоже, стой! Куда? Хазын, держи его!

Патрульный, названный Хазыном, схватил за шиворот молодого Мартаха. Двое других – пожилые мужчины, остановленные окриком начальника – покорно стояли здесь, с видимым равнодушием посматривая на мёртвую тушу бесноватого, и на умирающего Хазреда.

Люди, видя решительный настрой полицейских, попятились. Видно, все вспомнили, что день сегодня совсем не праздничный и у всех много дел.

Трое остановились на углу.

– А позавчера на Гуляханском базаре… тоже… бесноватый… – шептал плотный бородач двум товарищам, по-мальчишески оглядываясь. – Вижу… стоит парень, молодой совсем, лет двадцать… и глаза пустые. Я думал, обкуренный или что… А тут идёт какой-то толстяк и этому говорит – эй, чего встал? А парень вдруг завыл, зарычал и толстяку в горло вцепился. Люди бросились его бить, а он развернулся, заревел и вот такому здоровому мужику, – бородач вытянул руку над головой, показывая, какой это был здоровый мужик, – руку сломал. Из локтя вырвал. Мы от него побежали, а он за нами. Догонит кого, повалит и рвёт, как зверь. В него камнями бросали, голову разбили, а ему хоть бы что. Пятерых разорвал, а потом упал на землю, пена изо рта пошла, и всё. Издох. Уже потом полицейские пришли.

– Это они, – сказал один из слушателей – костлявый, морщинистый, с клочковатой бородёнкой и вытекшим левым глазом.

– Кто «они» -то? – грубо, чтобы скрыть невольный испуг, спросил третий.

– Добрый Народ, – со значением сказал второй. – Украли и порчу навели. Им это раз плюнуть. Проклятое племя, нежить ночная…

– Говорят, когда-то это была их земля, пока свет Истинной Веры не загнал этих демонов в пустоши, под землю, в леса и гнилые болота… – прошептал плотный бородач.

– Ты поосторожнее, давай, что ли…

– А что?

– А я вам сейчас объясню, «что»! – раздался поблизости четвёртый голос – ясный и властный. Трое собеседников подпрыгнули. Возле них стоял крепкий подтянутый мужчина, в котором всё было среднее. Средний возраст, средний рост, среднее, незапоминающееся лицо, средней длины борода, средняя одежда – такую можно увидеть и на горожанине, и не деревенском выходце, и на бедняке, который принарядился, и на богаче, который по какой-то прихоти решил незаметно вмешаться в толпу простых людей. Всё было среднее и обыкновенное. Необыкновенным был только взгляд – умный, хищный, цепкий.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы узнать сотрудника Корпуса Стражей Божественного Закона и Благоденствия Народного Государства.