Лесное море

Напрасно он потом звал ее и горячо молился. Мать ушла, он не ощущал ее присутствия. Он был один на пороге того мира, куда она ушла, в непроглядном мраке. А он жаждал уже только переступить этот порог с верой, не отравленной сомнениями. Да, он хотел укрепиться в вере. Хорошо бы поговорить для этого с добрым и мудрым пастырем. Подумал: «Попросить? Может, и пришлют». До сих пор смертникам не отказывали в этом последнем утешении. Но они пришлют, наверное, ксендза Цвелевича, а в его мудрость Виктор не верил и не мог уважать человека, который лебезил перед каждой властью и жестоко обращался с воспитанниками духовной семинарии.

Нет, во сто раз больше дало бы ему священное писание. Он сам почитал бы слово божие, чтобы обрести уверенность, что есть правда, абсолютная правда. Какое это было бы счастье — читать снова вдохновенные слова, воспринятые когда-то в детстве со всей свежестью чувств и воображения! Не знать сомнений, верить, не допытываясь, не мудрствуя, с радостью встретить сияние вечности!

Желание это было так сильно, что, когда очкастый опять осведомился, нет ли каких просьб, Виктор не выдержал и сказал:

— Я хотел бы только получить библию. На польском языке.

И ему принесли толстую книгу в черном коленкоровом переплете.

«Библия, или книги Священного писания, Ветхого и Нового завета».

Он держал ее в руках, как вновь обретенное сокровище, как дружескую, указывающую путь руку. Долго не мог перевернуть титульную страницу, вглядывался в напечатанное мелким шрифтом пояснение, что это верный и тщательный перевод с древнееврейского и греческого на польский.

А когда наконец перевернул страницу и увидел заголовок: «Книга первая. Бытие», ему показалось, что он в костеле и слышит внушительный голос, которому вторит эхо вверху, под сводами.

«Вначале сотворил бог небо и землю.

Земля же была безводна и пуста, и тьма над бездной, и Дух Божий носился над водами…»

Перед Виктором возникал мир дивно простой, рожденный вдохновением Предвечного, который сотворил сушу и океаны, растения и животных, мужчину и женщину. «И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились этого…» В первых лучах солнца бродили они по райским садам, невинные и прекрасные, равные богам. Им было так хорошо — и Виктору тоже. До того дня, когда они увидели запретную яблоню, древо познания добра и зла. Они поели его плодов, и бог их проклял! «Проклята будет земля за тебя. В поте лица твоего будешь есть хлеб во все дни жизни твоей. Тернии и волчцы будет земля родить тебе…» И выгнал бог первых людей из рая, прокляв их проклятием, которого нет страшнее: обрек их на голод и нужду, на страдания, болезни и смерть.

Виктор ужаснулся: за что? Перечел библейский текст:

«И сказал Господь Бог: вот Адам стал как один из нас, познал добро и зло. Теперь как бы не простер он руку свою и не взял также плод от древа жизни. Вкусит он его и будет жить вечно. И выгнал Господь Адама из сада Эдемского».

Виктор никак не мог понять, почему так разгневался бог, за что покарал детей своих. За то, что они ослушались и что-то такое узнали? Но что именно? Должно быть, это была какая-то земная правда, очень горькая, познание всего без прикрас, без всяких иллюзий, — и от того Адам и Ева почувствовали внезапно стыд и страх. Но тогда они заслуживали только сострадания. Ведь узнай они неосторожно какую-либо божественную тайну, одну из тайн вселенной, они бы не трепетали так от страха, укрывшись меж деревьев, слабые и беспомощные. Напротив, почувствовали бы себя мудрее и сильнее… Так за что же?!

И как это понять: «вот Адам стал как один из нас»? Кто это — мы? Значит, были там еще и другие боги? Какие-то высшие существа, с которыми Адам мог бы заключить союз против господа и вопреки его воле жить вечно, отведав плодов «древа жизни»?

Вопросы следовали один за другим, пытаясь проникнуть под вековые корни, которые переплелись так, что ничего из-под них не извлечешь.

Возбуждение улеглось. Виктор читал дальше, надеясь обрести утраченный покой и веру. Но в нем пробудилась подозрительность, и он уже критически читал историю человечества, с самого начала отмеченную преступлением… Каин убил Авеля. Бог проклял его и прогнал от себя. «И пошел Каин от лика Господня, и поселился в земле Нод, на восток от Эдема. И познал Каин жену свою, и она зачала и родила Еноха…» Но откуда же взялась эта жена из земли Нод, если других людей тогда на свете не было? Никого не было, кроме родителей Каина, Адама и Евы! Да и те жили далеко, в полном уединении начинали родословную человечества;