Лесной царь

И Джюрицу обуяла страшная тоска, он почувствовал себя несчастным, одиноким, жизнь вдруг потеряла всякий смысл. Злое, горькое чувство одиночества угнездилось в душе, и, машинально шагая по полям и сливнякам, он вовсе позабыл о своем положении и о мерах предосторожности…

И вдруг Джюрица случайно взглянул на ровное поле, и кровь застыла у него в жилах. Прямо на него неслись на конях три жандарма. Они, видимо, давно уже его заметили, один из них, отделившись, мчался во весь опор вправо, чтобы отрезать ему дорогу к лесистому оврагу, куда он направлялся; другие двое с винтовками наперевес, поблескивающими в лучах заходящего солнца, скакали прямо к нему.

Джюрица остановился, мигом оценил положение и, недолго думая, пустился со всех ног к оврагу. Видя, с какой быстротой приближался первый жандарм — ему уже чудился конский топот за спиной, — Джюрица напряг все силы и полетел по полю точно на крыльях. Уже рукой подать до первых кустиков над оврагом, но и жандарм совсем близко, вот-вот преградит дорогу. Уже совсем явственно доносится топот конских копыт, а силы на исходе…

«Неужто нагонят… неужто погибну?» — думает он, эта страшная мысль вливает в него новые силы, и парень бежит, бежит не помня себя.

— Стой! — крикнул скачущий ему наперерез жандарм.

Джюрица, не оборачиваясь, почувствовал, что в него целятся, и побежал еще быстрее.

«Он на лошади, промахнется…» — подумал Джюрица и кинул взгляд в сторону всадника.

— Сдавайся! Убью! — крикнул жандарм.

Джюрица только увеличил скорость. В тот же миг грянул выстрел, пуля взвизгнула где-то поблизости и, срезав несколько веточек, попала в кустарник. В тот же миг загремели выстрелы и за спиной, но Джюрица уже вбежал в лес, скатился с высокой кручи вниз и, когда очутился на той стороне ручья, понял, что спасен. Конным жандармам тут не проехать. Он был не в силах больше бежать и зашагал вниз по ручью.

XIV

Денег Джюрица раздобыл немало, но они не избавили его от забот и бед, которые не покидали его ни на час. Вуйо принес двести дукатов от Янко, затем они совершили дерзкое ограбление в Пожаревацком округе, там Джюрица захватил еще триста дукатов. Но так как Вуйо переполовинил добычу, то ему досталось мало, приходилось снова выискивать, на кого бы напасть. Сообщник указал на кредитного поверенного из Белграда, который после объезда юго-западных округов возвращался домой. Джюрица подстерег его, но у того оказалось всего двадцать динаров.

— Э, мой милый, — сказал ему поверенный, хладнокровный весельчак, — разве ты не знаешь, что наши газды давно смекнули, как оградить себя от торгового товарищества с вами? Все, что мы получаем в городах, тотчас по почте отсылаем в Белград, а потом уж, голы как соколы, пускаемся через лес.

Вне себя от постигшей неудачи и стыда, Джюрица отнял у веселого путника часы и табакерку и отпустил его с миром.

Между тем власти, убедившись, что Джюрица становится все опаснее и смелее, взялись за преследование более рьяно. Везде поставили караулы из крестьян, наказав им сторожить день и ночь, а в Кленовике и Трешневице — селах Джюрицы и Радована — каждый день патрулировали жандармы.

Караулов Джюрица не опасался. Напротив, он всегда заходил к караульщикам, когда нужно было узнать, кто прошел по дороге, поступили ли какие новые приказы, где староста… Но жандармов теперь все-таки приходилось остерегаться. Недавний случай показал, что с этими людьми шутки плохи, он впервые понял на деле, что жизнь его висит на волоске. Только теперь Джюрица вполне осознал свое положение, до сих пор все было обычно: он встречался и вел непринужденные беседы с односельчанами, видели его и в других селах, и никто не удивлялся его появлению, словно это было в порядке вещей.

Но больше всего забот доставляла ему Станка. Покуда она жила у отца, свидания с ней казались ему счастливейшими минутами жизни. Они встречались в условленном месте, проводили час-два в любовной неге и расставались. Он возвращался счастливый, довольный, пьяный от любви, не думая ни о чем, уверенный в том, что так будет и завтра, и послезавтра, всегда. А сейчас ледяной ужас охватывал его от одной только мысли, что единственное его сокровище каждую минуту могут схватить, бросить в тюрьму, истязать, да и на что только не способны эти стражники!..

Вспоминая об этом, Джюрица вздрагивал и, презрев всякие опасности, отправлялся прямиком к Станке. На их свиданиях больше не царило веселое, беззаботное, ничем не омраченное счастье, которому они предавались, покуда она жила у родителей. Правда, сейчас они еще крепче привязались друг к другу, но с их лиц не сходила мрачная озабоченность, настороженность и вечный страх внезапного нападения, которого они каждую минуту ждали, хоть и верили в укрывающих их людей.

Тому, кто бежит и скрывается, всегда кажется, что у него за спиной враг.

В конце концов власти узнали всю историю со Станкой, но, не принимая еще дело всерьез, направили старосте приказ «немедленно препроводить ее под стражей» в уездную управу.

Улучив время, когда Джюрица был у матери, староста пошел к нему.