Лесные ведуньи

Мне вдруг стало неспокойно и страшно. Я бросилась бежать к избушке ведьмы, будто там могла найти пристанище для своей взволнованной души.

Моё огромное счастье в один миг превратилось в тягостное предвкушение беды…

Глава 4 Ведьма

– Чего, девка, приуныла? – спросила ведьма, заходя в избушку и улыбаясь мне беззубым ртом.

Я сидела у окна, собранный чемодан стоял под лавкой. До возвращения Улиты у меня была возможность уйти незамеченной, сбежать из леса с помощью Демьяна, но я не могла заставить себя встать – сидела и бесцельно смотрела в окно на моросящий дождь, который даже не собирался заканчиваться.

– Улита, – сказала я уставшим, хриплым голосом, повернувшись к старухе, – я была у Демьяна.

Она замерла на пороге и сперва нахмурилась, услышав имя Озёрника.

– Демьян сказал мне… Он сказал… – снова начала я, чувствуя, как слова застревают в горле.

Улита подошла к столу, положила на него болотные травы, сорванные под дождём, и спокойно повернулась ко мне.

– Дай-ка я угадаю! Этот паршивец, небось, сказал тебе, что я, такая кровожадная лесная тварь, собираюсь погубить тебя?

– Откуда ты знаешь? – удивлённо выдохнула я.

Ведьма засмеялась своим скрипучим смехом и стукнула ладонью по столу.

– У нас давно с Озёрником мира нет. Он хочет, чтобы я подохла поскорее, тогда весь лес ему достанется. Если же я сделаю тебя своей наследницей, это значит, что все его надежды коту под хвост.

Улита снова развернулась к своим травам и пробубнила:

– Некогда мне тут с тобой лясы точить – багульник высохнет и силу свою растеряет. Хочешь – ступай, дверь избы открыта, держать тебя не стану, несмотря на уговор наш. Потому что знаю, что Озёрник тебя всё равно из леса не выведет. Худо тебе придётся, когда ты к нему вернёшься! Но это уже будет не моя забота, девка!

Старуха начала бережно раскладывать травы по столу – травинку к травинке. К травам она относилась лучше, чем к людям, я давно это заметила.

– А коли решишь остаться, – Улита обернулась и посмотрела в моё растерянное лицо, – завтра же начну учить тебя тому, что знаю сама. Давно пора бы начать, да я хотела дать тебе время пообвыкнуть здесь, понять, что к чему в лесу, с нечистью познакомить. Как бы не так! Озёрник уже тут как тут! Окаянный… Видать, тоже твою силу почуял.

Из моих глаз покатились слёзы. Улита хлопнула меня по плечу, что являлось знаком особой нежности и заботы.

– Не реви, Анфиска! Сделаю тебя сильной ведьмой, всё своё тебе передам. Чтоб ты потом, когда меня не станет, могла дать ему отпор. Главное – верь мне и больше никого не слушай.

Я какое-то время молча сидела на скамье, смотря себе под ноги, а потом вытерла слёзы, встала, быстрым движением достала из-под лавки свой чемодан и задвинула его под кровать – подальше.

– Давай, помогу, – тихо сказала я, подходя к Улите.

Та небрежно сунула мне в руки пучок змеевика, но её лицо было довольным. А у меня на сердце повис огромный камень: я снова полюбила не того мужчину. Любовь снова принесла мне одни страдания…

* * *

Следующие десять дней я провела в избушке Улиты. Мне нельзя было выходить за пределы её двора, так как я готовилась к особому обряду. Улита сказала мне, что хочет передать мне не только свои знания, но и свою силу – это возможно лишь при проведении особого ведьминого обряда.

– Не бойся, Анфиска, ты должна пройти через этот обряд, ведь в тебе нет ведьминой крови.

– Что он собой представляет? – спросила я, насторожившись.

Я прекрасно помнила подробности обряда, через который пришлось пройти Кириллу. Мне не хотелось, чтобы Улита точно так же утопила меня в озере.

– Мы вместе войдём в Мёртвое озеро, и я прочитаю заклинание. Потом мы порежем ладони, смешаем нашу кровь, сроднимся, так сказать. Тогда я смогу постепенно передавать тебе свою силу, – Улита строго взглянула на меня и заговорила возмущённо: – Не надо так дрожать, Анфиска. Порез будет что царапина! Задрожала уж, как осина на ветру. Я на расстоянии чувствую твой дикий страх. Страх пахнет приторной сладостью, а я терпеть не могу этот запах, меня начинает подташнивать.

Мне и вправду было страшно – так страшно, что у меня задрожали руки и я просыпала на пол пригоршню гороха, которая предназначалась для супа.

– Разве кто-то может выйти живым из Мёртвого озера? – спросила я.

– Нет, люди оттуда живыми не выйдут. А вот ведьма выйдет. Ты выйдешь из Мёртвого озера ведьмой, Анфиска, – воодушевлённо ответила старуха, и в глазах её мелькнул недобрый огонёк, – а по-другому нельзя, по-другому ведьмой тебе не стать.

Десять дней я должна была готовиться к обряду. В эти дни мне почти нельзя было есть. Улита готовила для меня особый чай, который я пила вместо еды, мечтая о тарелке каши или о куске мяса, пожаренного на костре.

– Твоё тело и душа должны очиститься от скверны. Эти травы помогут, выведут из тебя всё лишнее, ненужное, – сказала мне Улита и протянула чашку, на дне которой кружились в загадочном танце частички измельчённых листьев.