Лесоруб (СИ)

«Не урод, — зашептал мной не дремлющий, здравомыслящий внутренний голос. — Просто ты слишком высокий и накачаный для омеги. Попробуй поискать партнера на течку в клубах для разных извратов-альф, которые однополые отношения предпочитают. Эти тебя на части разорвут».

Эх. Я бы поискал, но Захарка не изврат и в такие клубы ходить отказывается наотрез. А я без него — никуда. Или вдвоем, или в общаге пиво пить перед телеком, закусывая воблой. В общем, беда у нас с другом с половой жизнью, мозоли на наших рабочих ладонях продолжают твердеть…

— Эй… — кто-то тронул меня за руку, я обернулся и недоумевающе вздернул бровь — зашибленный «прочью» альфа протягивал мне полный чего-то пузырящеся-розового бокал, смотрел, белозубо улыбаясь. — Ты не сердишься? Примешь примирительный коктейль?

Я окинул парня оценивающим взглядом и кивнул, разрешая знакомство. Симпатичный шатен лет, примерно, двадцати пяти, хорошо одет, чуть выше меня ростом, явно регулярно посещающий качалку. На течку вполне сгодится, и не только на течку. Достойный экземпляр.

— Глеб, — представился шатен.

Я принял у него бокал, принюхиваясь — пахнет хвоей, м-м-м, родной запах леса, зачет, и тоже улыбнулся, гораздо приветливей:

— Инге. Очень приятно.

Да, меня зовут Инге, странное имя для русского севера, не отрицаю. Особенно при фамилии Фролов. Это имя досталось мне в память о хуй знает сколько раз прапрадедушке норвежце, оружейных дел мастере, когда-то давно, еще во времена царя Пёдра Первого приехавшем в Россию на заработки и застрявшем в ней навсегда. По откопанным моим отцом в архивах историческим документам, этот Инге был омегой абсолютно альфячьих статей, обладал несгибаемым, железным характером, построил на севере России несколько фабрик, выпускающих пушки и вышел замуж за обедневшего дворянина Фролова. Иной информации века не сохранили.

— Танцевать любишь?

Я глотнул коктейля, с облегчением перевел дух, — кисловатая, приятная омежья винная пакость, терпимо, авось не отравлюсь, — и охотно подтвердил «люблю и умею». Альфа, не медля, подставил локоть, вести меня на танцпол.

И мы пошли танцевать, axxa. Я совершеннолетний, мне уже есть девятнадцать. По закону Российской Империи имею право свободно выбирать себе партнеров, выходить замуж и разводиться, рожать и воспитывать собственных детей, отбывать наказания за совершенные преступления в тюрьмах для взрослых и распоряжаться принадлежащим мне движимым и недвижимым имуществом. ...И покупать без ограничений сигареты и алкоголь.

====== Часть 2 ======

Глеб целовался, в принципе, недурственно, но без хищного альфячьего напора, то ли примеривался, то ли робел. Скучновато.

— Ты кусаться вообще умеешь? — спросил я, слегка приплющивая парня к колонне, за которой мы спрятались от посторонних любопытных взоров. — Битвы языков устраивать? Я пьяный, мне хочется.

Тот вместо ответа попытался освободиться, ну, я и отпустил. Зачем принуждать человека?

— Пахнешь как омега, а ведешь себя как альфа! — брюнет обвиняюще наставил на меня палец. — Может, ты вовсе никакой не омега, а отдушкой специальной набрызгался?

Блядь. Но привычное уже блядь, с грустной горчинкой. Омега я, омега, скоро потеку, между ягодиц у меня уже мокро, низ живота тянет сладкими спазмами. Член, который без узла, налился кровью, оттопырив ширинку, пульсирует и ноет, просит продолжения банкета. Приласкал бы кто-нибудь, в рот взял…

Наверно сегодня не дождусь, зря надеюсь. Ну, шарахаются от меня городские альфы!

Ой! Глеб без предупреждения шмякнул спиной о колонну и тяпнул больно за нижнюю губу зубами, зарычал в лицо. Здорово, еще!

— Повтори! — взмолился я и поплыл, наконец-то ощутив долгожданную альфячью власть, готовый прогнуться и отдаться сильнейшему.

Омега есть омега. Ничего странного.

Глеб кончиком языка нежно очертил мой приоткрывшийся в довольном стоне рот по контуру и снова зарычал, на этот раз чуть громче.

— Обожаю таких рослых омег, как ты, — шепнул он мне в ухо, обжигая дыханием. — Везде ищу и иногда нахожу. Инге, ты сверху бывать любишь? Трахнешь меня? Презики и смазка в заднем кармане…

Тьфу. А я-то расслабился, а я-то понадеялся, кусок идиота… Достойный альфа, улыбка располагающая…

Прокушенную Глебом губу неприятно саднило. Я лизнул свежую ранку, — солено, — и разочарованно оттолкнул парня.

— Я слишком трезвый для подобного номера, прости, — вздохнул. — Пойдем еще по стаканчику купим, только не вина, чего-нибудь нормального? Чур, платишь ты.

Глеб покивал, соглашаясь. Я уныло тащился за ним к бару и размышлял, получится ли у нас смена ролей. Ну, трахну я этого симпатягу, а дальше? Он меня в благодарность за доставленное удовольствие потом трахнет тоже? Или нет? И вообще, предпочтительней в обратном порядке, омега все же я.

Выскочивший откуда-то из толпы танцующих худенький белокурый омежка оттоптал мне, — талантище, еб, — сразу обе ноги и едва не упал, и я подхватил блондинчика под мышку.

— Привет! — бля, малыш-то знакомый, тот самый, которого Захарка поил, а я отнес в туалет и бросил. — Тебя друг обыскался!