Лестница в небо

– Знаешь, в чем шутка? Даже если ты покинешь Зону, Зона никогда не покинет тебя. Помнишь эти слова? Лесник говорил. И я вот уверовал в них. А сейчас хочу разувериться. Для себя пожить хочу. Хотя бы немного, хотя бы пару месяцев, чтобы отдохнуть от вот этого вот. Столько крови, столько смертей и событий за последние дни… И ради чего?

– А мне другие слова Лесника нравились. Про то, что Зона говорит нам, сталкерам, мол, берите все, что захотите, на что хватит смелости. Да только позже Зона заплатить потребует. За все. Сполна. Я вон, черт возьми, заплатил за ответственность, которую взвалил на себя…

– Еще раз – ты не виноват в том, что там приключилось.

– «Приключилось»?! Смерти людей – это «приключилось»?! Да и потом, ты многого не знаешь…

– Я знаю достаточно. Ты не виноват, точка. Это могло случиться с каждым, но, к несчастью для тебя, случилось с тобой. Будь мужчиной, извлеки урок и впредь будь осторожнее. Все. Я знаю, что ты не виноват, а я твой друг. Какая еще поддержка тебе нужна? Да, мне пора уходить, но я не кидаю тебя. Если понадобится моя помощь, то ты всегда сможешь выйти на связь. Однако, Рахман, прости, но я бы хотел, чтобы следующие несколько месяцев ты попытался тянуть группировку без меня. Возьми, вон, в замы Огонька. Он парень хороший, да и заслужил, как мне кажется. Но я пока пас. Устал я.

– Иди. Ты моего благословения ищешь, что ли? Я не в силах тебя удержать. Я вообще не в силах никого удержать.

– Ты сейчас о ком?

– Ты прекрасно понимаешь о ком.

«– Я бы не хотел терять эти годы, – признался Толя, закуривая.

– И это твой ответ на простой вопрос? Любишь ли ты ее?

– Да. Потому что я сам не знаю, что тебе ответить. Какая вообще разница, люблю или нет. Она же любит. Да и мне все равно. Тут человечек под боком. Тут стабильность. Не оставлять же ее одну. Правильно?

„Какая же ты сука!“ – подумал тогда Андрей.

Но вслух сказал:

– Как знаешь, брат».

– Я прекрасно знаю? Что за интонация, брат? Ты винишь в этом меня? До сих пор?

«– Она всегда будет моей, Андрей, она никуда не уйдет, если ей не к кому будет идти. Она одиночества боится. Так что исчезни. Раз и навсегда. По-хорошему тебе говорю».

– Тебе неоднократно сказано было, что я давно сделал о тебе выводы. Как о человеке, так и о друге. Но да, не будем. Мы договаривались не поднимать эту тему еще в те годы, когда я предложил тебе сотрудничество, когда предложил заложить первый камень в фундамент «Анархистов», если ты не забыл. Главное – не распаляться. Давай о другом. Куда ты подашься?

– Выводы он сделал… Ладно, не буду поднимать тему. В который раз. Если Зона отпустит, поеду искать себя в нормальной жизни. Давно пора, чай, не молодею. Если нет – вернусь. А ты что решил? С намеком Чехова?

– Немного перетер с Турко. Он действительно хочет объединить нас. Даже название сменить. Знаешь, там, «Стражи» или типа того. Будем вместе бить бандитскую погань. Но я не знаю, что делать. Турко дал несколько месяцев на размышления. Посоветовал жить здесь, мол, притремся друг к другу. Так куда конкретно подашься там, за Кордоном?

– Решение об объединении только на тебе. Ты – лидер. Проведи голосование потом, да и все. Куда подамся? К Леснику. У него перекантуюсь какое-то время. Потом, может, еще где. Пока не решил.

– К Леснику… – Рахман отпил спиртику. – Чего сразу не сказал, что к Оле? Хоть честно.

– Потому что он мой единственный близкий…

– Заливай дальше. – Рахман встал, спрятал флягу. – Чертов лицемер.

– Слушай, не я потерял ее…

– Конечно, не ты. Ее потерял я. А ты подстроил, чтобы все так вышло.

– Я подстроил?! Чем? Тем, что ты не уделял ей внимания? Что ты в работу свою был по уши влюблен, а ее ни во что не ставил? Что она ко мне бегала выплакаться, потому что ей просто было больше некуда идти? Что будущий муж вытирал о нее ноги, стоило ей начать делиться какими-то личными проблемами? Это я подстроил, да?! Надо было, наверное, за порог ее вышвыривать! Да и ударить ее еще, как ты тогда…