Лестница в небо

– А не слишком многого ли ты хочешь? Да и платить тебе не надо, я и сам все возьму.

– Как знаешь.

– А лет-то тебе сколько, рядовой? – Огонек только сейчас понял, что перед ним совсем еще юноша.

– А разница какая?

– Сколько? Невежливо игнорировать вопросы.

– Двадцать три.

– Чего такой молодой поперся сюда? Был тут один малолетний дебил, Коном звали. Так вот, этот идиот приперся сюда еще в юношестве. Погиб в двадцатку. Убили его. Ты того же хочешь? Чтоб тебя грохнули?

– Зачем поперся? Да вот, начитался книжек и пошел сюда на контракт.

– О как. А ведь книжки эти – это все брехня и дешевая фантастика. Я читал парочку. О подвигах там, о приключениях, о спасении мира, о веселых погонях. А герои-то какие идеализированные там! Только это все ложь. В реальной жизни люди умирают. А сталкеры гонятся только за своими личными целями, а не за идеалами человечества.

– Ты сейчас серьезно это распрягаешь? Я вообще-то пошутил про книжки! – Все вещи лежали вокруг военного, он остался в одной солдатской форме. – И чего ты озаботился обо мне? Про Кона какого-то тут рассказал. Я все равно умру. Или дам тебе шанс заработать.

– Братан, я и так все заберу.

– Ты уже говорил. Но я не о том, что при мне.

– С этого момента – поподробнее, – поднял бровь Огонек.

– Убери ствол, а? И я сяду, можно? Мне нехорошо. И пить хочу.

– Держи. – Огонек швырнул Сурену флягу. – Пей и возвращай.

Сурен выпил. Все до капли.

– Напился? Рассказывай теперь. Ствол не уберу, не проси даже. Но на рюкзак садись. Только ножкой оружие подальше!

– Хорошо. – Сурен отодвинул пистолет носком ботинка, чуть не в заросли его отправив. – Мы ехали на грузовике. Нас забросили сюда, чтобы мы уничтожили один из бандитских лагерей. Сталкеры, какая-то из группировок, должна была провести разведку…

– Что?! – ахнул Огонек. – И кто же?

– Я не знаю. Их назвали «союзничками». Кто они – мне неизвестно, я всего-то рядовой.

Огонек заткнулся, переваривая информацию. Кажется, с Чеховым их ждет очень интересный и непростой диалог. Мог бы связаться с ним по рации, чтобы подтвердить догадку, но сразу же передумал. Не захотел портить сюрприз. О таких вещах лучше спрашивать лично. Желательно со своими братьями за спиной и с автоматом в руках.

«Кто отправил нас на разведку? Турко и Чехов! „Удар“! И у них союз с СБУ?! – Одна за другой теории заговоров лезли в голову. – Да они же нас просто использовали! Семеро ваших, трое наших, сволочи!»

– Дальше! – громче обычного потребовал Огонек, чтобы хоть как-то отвлечься.

– Сюда мы добирались на грузовике. Потом на нас напали какие-то гуманоидные твари. Убили всех моих товарищей…

– О, я тоже о них слышал. Сказочка о мутантах, выпущенных на волю из подземных лабораторий, где ставили жуткие эксперименты над людьми, довольно быстро разнеслась по Зоне месяц назад, когда какой-то бродяга клялся и божился, что бился на равных с гуманоидом. – Огонек засмеялся. – Ток чет пока что мутанты – лишь элемент тех самых дурацких книжек, о которых я упоминал.

– Я видел их! – рявкнул Сурен, чем заставил Огонька вздрогнуть. – И я докажу тебе! Пошли к грузовику! Пошли! Позволь мне доказать!

– Спокойно-спокойно! Разберемся сейчас. Про грузовик давай. И сваливать будем. Засиделись мы на ровном месте. Как лохов сейчас накроют нас бандиты или твои выдуманные гуманоиды. Затупил. Давай, рассказывай быстрее, и я пойду.

– Уговор! Я выведу тебя к грузовику, ты наберешь патронов и оружия, сколько сможешь унести, а еще я отдам тебе артефакт. Не знаю, что он такое, не знаю и его ценность, нашел по пути, лежит в рюкзаке. И все, что тут у меня, – тоже забирай. Но доведешь меня до блокпоста. Метров за пятьсот оставишь, чтоб не запалиться. По рукам?

– Соблазнительное предложение. Но почему ты не думаешь, что я кину тебя и застрелю у того самого грузовика?

– Думаю. Но что делать? Придется довериться. Другого выхода у меня нет.

– Хорошо, – легко согласился Огонек. – Тогда условились. Только еще одно. К оплате ты добавишь мне одну услугу. Я включу видеокамеру на своем КПК, ты перед ней попрыгаешь со своей корочкой и поведаешь увлекательнейшую историю про союзников Службы безопасности. Сделаешь это у того самого грузовика – и мы в расчете.

– А вот хрен тебе! Я запишу все, что ты скажешь, но только у блокпоста.

– Не вынуждай меня применять меры. – Он качнул автоматом. – Ну?

– Стреляй. Мне все равно. Правда, все равно. В одиночестве я подохну. Ты можешь меня обмануть, и я снова останусь один, да еще и без ничего. Или пристрелишь меня. Шансов нет. Только придержать что-то важное для тебя до самого конца. Решай.

Огонек, поколебавшись, все же кивнул.