Летающий класс

В доме раздается гонг. С шумом и смехом дети несутся вниз по лестнице. Луиза хочет положить фотографию обратно в шкаф. Лотта говорит:

- Я дарю ее тебе!

Фрейлейн Ульрика стоит в кабинете перед столом руководительницы пансионата; от волнения щеки ее покрыты пунцовыми пятнами.

- Я не могу этого держать в себе! - восклицает она. - Я должна с вами поделиться! Если бы я только знала, что нам делать!

- Ну-ну, - говорит фрау Мутезиус, - что же у вас на сердце, дорогая?

- Это совсем не астрологические близнецы!

- Кто же? - с улыбкой спрашивает фрау Мутезиус. - Английский король и портной?

- Нет! Луиза Пальфи и Лотта Кёрнер! Я справлялась в книге приема детей! Обе они родились в один и тот же день в Линце! Это не может быть случайностью!

- Наверное, это не случайность, моя дорогая. Я уже имею на этот счет определенное мнение.

- Как, вы уже знаете? - спрашивает фрейлейн Ульрика и как рыба хватает ртом воздух.

- Конечно! Едва только прибыла маленькая Лотта, я разговаривала с ней и записала ее данные; потом я сличила дни рождения девочек, посмотрела, где они родились. Это оказалось достаточно близко. Не правда ли?

- Да-да. И что теперь будет?

- Ничего.

- Ничего?

- Ничего! Если вы не сумеете держать язык за зубами, я отрежу вам уши, дорогая моя.

- Но...

- Никаких но! Дети не догадываются. Они недавно сфотографировались и пошлют снимки домой. Если это поможет распутать дело - хорошо! А вы и я - нам роль Судьбы ни к чему. Я благодарю вас за наблюдательность, дорогая. А теперь пришлите ко мне, пожалуйста, повариху.

Лицо фрейлейн Ульрики, когда она покидала кабинет, не было особенно радостным. Впрочем, кое-что для нее, кажется, оказалось совершенной неожиданностью.

Глава третья

Открываются новые континенты. Загадка за загадкой. Разделенное имя. Серьезная фотография и веселое письмо. Родители Стефи разводятся. Можно ли ребенка разделить пополам?

Время проходит. Вы это знаете не хуже меня.

Получили две маленькие девочки свои фотографии у господина Айпельдауэра в деревне? Давным-давно! Интересно, узнавала фрейлейн Ульрика - отослали ли они свои фотографии домой? Давным-давно! Кивнули ей Лотта и Луиза и сказали «да»? Давным-давно!

И с тех самых пор эти фотографии, разорванные на маленькие клочки, лежат на дне зеленого озера Бюльзее у Зеебюль. Дети солгали фрейлейн Ульрике! Они хотели, чтобы их тайна оставалась при них! Вдвоем они хотели хранить ее и вдвоем, если возможно, раскрыть!

И кто бы ни попытался приобщиться к их тайне, должен быть бесцеремонно обманут. И только так. И не почувствует при этом Лоттхен угрызений совести. А это будет много значить.

Обе последнее время неразлучны, как иголка с ниткой.

Труда, Стефи, Моника, Христина и другие девочки иногда злятся на Луизу, ревнуют ее к Лотте. Помогает?

Нет, не помогает! Где же они теперь пропадают?

Они пропадают в гардеробной. Лотта достает два одинаковых передника из своего шкафа, один их них дает сестре и, надевая второй на себя, говорит:

- Передники мама купила у Оберполингера.

- Ага,- отвечает Луиза,- это магазин на Нойхаузерштрассе у... как называются ворота?

- Карлстор!

- Верно, у Карлстор.

Каждая из них уже достаточно хорошо знает привычки другой, знает о ее соученицах, соседях, учительницах, квартире. Для Луизы чрезвычайно важно все, что связано с матерью! Лотта жадно впитывает в себя все, что знает сестра об отце! Уже много дней они не говорят ни о чем другом. И даже по вечерам они еще долго шепчутся, лежа в постелях. Каждая открывает другую, как новый континент. И вдруг оказалось: то, что до сих пор было под их детским небом, это только половина их мира.

И раз уж они по-настоящему и с таким рвением занялись тем, чтобы соединить обе эти половины и увидеть целое, у них не мог не возникнуть и другой вопрос, их не могла не мучить и другая загадка: почему родители не вместе?

- Сначала они, конечно, поженились, - объясняет Луиза чуть не в сотый раз. - Потом у них родились две маленькие девочки. И так как маму зовут Лизелоттой, то одну назвали Луизой, а другую - Лоттой. Это же просто прелестно! А потом, наверное, должно было еще что-то произойти, не так ли?

- Определенно! - говорит Лотта.- Потом они, скорее всего, поссорились. И разъехались. И нас с тобой поделили, так же как раньше разделили имя мамы!

- Но они должны были бы нас сперва спросить, согласны ли мы, чтобы нас разделили!

- Мы тогда еще не умели говорить!

Сестры беспомощно улыбаются. Потом, взявшись под ручки, идут в сад.

Прибыла почта. И повсюду: на траве, на стене, на садовых скамейках сидят маленькие девочки и читают письма.

Лотта держит фотографию мужчины лет тридцати пяти, нежно смотрит на нее. Так вот как выглядит ее отец! И как легко становится на сердце, когда есть настоящий живой отец!

Луиза читает, что он ей пишет: