Читаем Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи полностью

Ощущение от полетов на планерах было непередаваемым, но Маргарита уже мечтала полетать на самолетах. Накопив денег, она купила билет на пассажирский самолет авиакомпании "Дерулюфт" до Великих Лук. А потом с гордостью носила тот самый значок, который выдавался пассажирам. Маргарита твердо решила поступить в летную школу, чтобы освоить пилотирование самолета, но этому помешал ее перевод в Коктебель. Здесь она стала первой и единственной женщиной среди тамошних инструкторов. Весной 1932 г. 19-летний инструктор Раценская начала занятия со своей первой группой курсантов, в которой вырос как пилот один из лучших ее воспитанников Николай Остряков, будущий Герой Советского Союза, герой неба Испании, генерал, командовавший в Великую Отечественную войну авиацией Черноморского флота.

Однажды Анохин встретил Маргариту, казалось, не очень приветливо, показывая на значок "Дерулюфта": "Зачем Вам это украшение - пассажирское?" Не дав возмутиться гордой девушке, он пояснил: "Вы можете завоевать и не такой значок своим умением и своим мастерством. Вот, немецкая планеристка Ханна Рейч установила рекорд продолжительности полета - около 12 ч. Вы можете отобрать его - попробуйте!" Анохина поддержал летчик-испытатель НИИ ВВС, энтузиаст планеризма В. А. Степанченок, и Маргарита загорелась: параллельно с инструкторской работой она стала готовиться к рекордному полету.

Успехи Раценской были столь очевидными, особенно на фоне довольно частых и серьезных аварий подруг, что и начальник школы В. Шабышев решил забрать ее после окончания учебы к себе в Коктебель - для побития рекордов Ханны Рейч. Жизненные пути Раценской и Рейч пересекутся много лет спустя, и о достойной немецкой сопернице стоило бы сказать особо. Тем более, что она малоизвестна в нашей стране, а И. И. Шелест без особых на то оснований, письменно определил ее как... "фанатичку", личного пилота Гитлера...

Кстати, иногда Раценскую, Маргариту, да еще Карловну, как она говорила, принимали за немку. Но ничего немецкого в ее крови не было. Она была русской. Многие годы спустя, уже после войны, будучи активным деятелем Международной авиационной федерации ФАИ, членом Международного планерного комитета, Маргарита Раценская встретилась с Ханной Рейч (как, впрочем, и с другими знаменитыми летчиками, в частности, с Жаклин Кокран...). Встреча была случайной. Ханна Рейч, узнав что в Париже на заседании комиссии ФАИ находится русская летчица, побившая ее мировой рекорд, пожелала с ней увидеться. Известно, что к испытаниям снаряда V-1 Рейч привлекли, учитывая, не в последнюю очередь, ее изящную комплекцию: рост около 150 см и вес - 40 кг. Но к моменту встречи в Париже это была уже дородная, крупная, хотя и невысокая женщина. Беседа была вполне радушной, но особого впечатления на Раценскую она не произвела.

Встреча с Жаклин Кокран состоялась в Москве, на очередном конгрессе международной авиационной федерации. По своей популярности в США, да и в мире, Жаклин Кокран могла поспорить и с легендарной Эмилией Эрхард. Кокран была первой в мире женщиной, преодолевшей скорость звука в 1953 г. на самолете Норт Америкен F-86 "Сейбр", а в 1959 г. она впервые достигла двойной скорости звука на самолете "Локхид F-104". В 30-е гг. Жаклин Кокран выполняла исследования проблем авиационной медицины в высотных полетах. Кроме того, она проводила испытания новых авиационных двигателей. Множество ее мировых рекордов не побито до сих пор...

Обе знаменитости, в числе немногих летчиков, стали в начале 1970-х гг. почетными членами Общества летчиков-испытателей. Кокран, как и Рейч, также принимала участие во второй мировой войне в качестве пилота, но наиболее яркие события ее жизни летчика были связаны со сверхзвуковыми полетами. В общей сложности она установила 69 впечатляющих рекордов, больше, чем кто-либо. Обе мировые знаменитости ушли из жизни почти в одно время.

Встреча Раценской с Кокран была интересна еще и тем, помимо прочего, что вместе с Кокран на конгресс прилетел выдающийся американский летчик-испытатель Чарлз Егер, впервые в истории преодолевший звуковой барьер. Но об этом - несколько позже...

Узнав о приглашении Маргариты на работу в Крым, дядя Володя -муж тети, стал мягко возражать: "Зачем тебе уезжать из Москвы, ведь ты уже сейчас, здесь, на своих крыльях?.." Для девушки дядя -сподвижник маршала Б. М. Шапошникова и других крупных военачальников страны - был непререкаемым авторитетом, но в Коктебель звал не только начальник школы Шабышев...

После окончания областной планерной школы по предложению Шелеста Раценскую перевели работать инструктором в городскую планерную школу, которая располагалась недалеко от Тушина, на подмосковной станции Трикотажная, где был создан новый планеродром. Там проходили полеты, и там же в перерывах между полетами молодежь веселилась.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное