Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи

Михаил Исаевич Хейфец, в бытность свою летающим ведущим инженером ЛИИ, как-то участвовал в работе аварийной комиссии, которую возглавлял Анохин. Случилось это после войны - погиб на опытном истребителе летчик ЛИИ. Сложность положения Анохина была в том, что некоторая часть комиссии считала, что летчик сделал не все возможное, чтобы спасти машину. Такая оценка подогревалась представителями фирмы, хотя все знали, что при таком заключении и морально, и материально страдала семья погибшего. Надо было ответить на прямой вопрос, поставленный в бланке акта аварийной комиссии - кто конкретный виновник катастрофы. Хейфец вспоминал: «Я никогда не чувствовал, что Сергей Николаевич - не инженер. И на этот раз, несмотря на все технические и политические сложности, Анохину удалось довести работу аварийной комиссии до "оправдательного приговора" летчику. Так что оценка профессиональной подготовки Сергея Николаевича - самая высокая...».

Летчик-испытатель ОКБ Туполева А. Д. Бессонов, вспоминая один из эпизодов своих испытаний, связанный с С. Н. Анохиным, рассказал мне такую историю. На Ту-28 Бессонову поручили выполнить два полета с целью определения ограничений по скоростям на разных высотах, при которых еще возможен полет без крышек фонаря у летчика и штурмана перед их катапультированием. Бессонов потребовал увеличить запланированное число полетов, объяснив это необходимостью продвигаться по скорости медленно и осторожно. Специалисты туполевской базы полагали это излишним, а он, напротив, считал необходимым - чтобы достаточно надежно и безопасно определить границы возможностей летчика и штурмана. За поддержкой он обратился в методсовет ЛИИ, в который входили Анохин, Галлай, Шиянов и другие авторитетные летчики. После короткого заседания, полностью поддержавшего летчика, его взял под руку Анохин и повел к своему шкафу в летной комнате. «Анохин достал из шкафа и дал мне свои летные очки, - рассказывал Бессонов. - Он, уже проходивший через подобные испытания, стал подробно пояснять мне, что меня ждет и чего нельзя делать: "Ты будешь летать в защитном шлеме, но одень

сначала очки - иначе будут трепетать ресницы, там есть нежелательная щель... Следи за руками, крепко держись руками за штурвал - может их выкинуть и оторвать потоком. Если пойдешь на 800 - 900 км/ч, имей в виду, что одежда будет трепыхать на тебе так, что на теле останутся кровоподтеки..."». Советы Сергея Николаевича молодому

летчику оказались очень полезными. Так же, как они были полезны в свое время многим его курсантам, среди которых, кстати сказать, был и авиаконструктор Н. Н. Поликарпов.

Самое удивительное, что об Анохине говорили и говорят только доброе все летчики, абсолютно без исключений. Это невероятно для людей этой творческой профессии, в каком-то отношении

напоминающей труппу театра. Чтобы оказаться вне зоны "обстрела" людей, к примеру, объективно менее талантливых, менее согретых славой, менее смелых, менее зарабатывающих, наконец, надо было быть либо человеком идеальным, либо имеющим какой-нибудь крупный дефект, позволявший простить все остальное. Анохин не был ни идеален, ни ущербен. Но это факт, что мало кто из летчиков оставил о себе такую добрую память, как Анохин.

Анохина любили все. Он был сама природная любезность - ко всем. Будь то генерал или уборщица...

ПЕРВЫЙ СРЕДИ РАВНЫХ

В феврале 1951 г. начальник ЛИИ И.Ф.Петров и парторг ЦК ВКП(б) М. В. Садков в своем ходатайстве о присвоении Анохину звания Героя Советского Союза писали: "... Анохин за время своей 18-летней работы в области испытаний летал на планерах и самолетах более чем 130 систем. Пять раз ему приходилось спасать свою жизнь на парашюте в условиях, требующих большого мужества, самообладания, целеустремленности... За неоднократное проявление мужества и героизма при испытаниях самолетов, связанных с большим риском, т. Анохин С. Н. достоин высокого звания Героя Советского Союза". В этом ходатайстве были отмечены все наиболее важные, наиболее яркие испытательные работы Анохина.