Летчики-испытатели. Сергей Анохин со товарищи

- Нет! Я это хорошо знаю, потому, что был тогда уже председателем Госкомисии. Берегового мы поставили по докладу Одинцова. Он представлял интересы ВВС. И решение было принято единогласно...

- То есть кандидатуры Анохина и не было? Даже в запасных?

- Не было, даже в запасных. Сергей Николаевич помогал нам. Причем поперед батьки никогда не лез. И он был очень коммуникабельным человеком...

При всем уважении к генералу Керимову надо уточнить. Действительно, с Береговым у Анохина противостояния не было. Но кандидатура Анохина неоднократно рассматривалась, по крайней мере, в дублирующих составах экипажей космических кораблей. Как будет показано в дальнейшем, его не раз представляли и защищали весьма могучие "силы". Но отстоять его так и не удалось...

Сергей Николаевич был дружен в свое время с Владимиром Петровичем Ветчинкиным. Знаменитый ученый, один из основателей ЦАГИ и зачинателей отечественной авиации, он был ученым-универсалом и человеком широких творческих интересов. Знакомство и дружба с ним Анохина начались в Коктебеле в 30-е годы на планерных слетах и продолжились в Москве, а также в Кратове и Ильинке - на дачах. Ветчинкин был веселым и доступным человеком, хотя имел исключительные заслуги. Случилось так, что уже после смерти Владимира Петровича обстоятельства свели Анохина с сыном Ветчинкина - Николаем Владимировичем.

Полковник Н. В. Ветчинкин работал на кафедре двигателей Академии Жуковского и был тесно связан с ОКБ Королева. Когда начались пилотируемые космические полеты, он написал письмо на имя Королева с просьбой о зачислении в отряд. Исходил он при этом не только из того, что его отец стоял у истоков ракетной техники. У самого Николая Владимировича личный опыт и знания в этой области были гораздо большими, чем у других космонавтов, по крайней мере, у космонавтов первой волны, которые уже слетали или готовились к полетам. Королев отнесся к просьбе Ветчинкина доброжелательно и передал его в руки Анохина. Сергей Павлович заверил: проблемы, связанные с тем, что Ветчинкин, будучи военным, включается в отряд гражданских космонавтов, решит сам. Ветчинкин прошел медицинские комиссии в ИМБП и ЦНИАГ е и готовился к полетам под руководством Анохина вместе с Г. Т. Береговым, В. И. Севастьяновым, Л. С. Деминым, Г. М. Колесниковым. «Когда умер Сергей Павлович, - грустно вспоминал Ветчинкин, - я сходил к Н. П. Каманину. Тогда я отчетливо понял, что если останусь в отряде космонавтов - попаду в золотую клетку. У Каманина была четкая установка: чем выше образовательный ценз кандидата, тем у него меньше шансов полететь. Я ушел, сознавая, что будь жив Сергей Павлович, он бы наши полеты "пробил". Такая же трагедия была с Каманиным у Сергея Николаевича Анохина...».

Работая в Академии Жуковского и специализируясь в области ядерных ракетных двигателей, Ветчинкин был связан общими исследованиями с КБ Королева и потому тесно общался с Сергеем Николаевичем - особенно тесно после того, как оказался в отряде космонавтов КБ Королева. Именно Николаю Владимировичу, как, возможно, никому другому, Сергей Николаевич имел возможность рассказать о своих приключениях в воздухе. Дело в том, что Анохин в последние годы ставил свою машину "на прикол", и его подвозил в Подлипки на своей машине Ветчинкин. Годы спустя, он очень жалел, что с ним не было магнитофона - настолько интересными и неповторимыми были рассказы Анохина. Также, кстати, можно сожалеть, что не были записаны рассказы об Анохине Владимира Петровича Ветчинкина, которые не раз слышал его сын Николай Владимирович.

"ВОСЬМЕРКА"

Добрых воспоминаний о космической поре жизни Сергея Николаевича особенно много. Благо, космонавты - люди относительно молодые. Но одно, исходившее от человека, весьма близкого к Анохину в ту пору, стоит особняком.

Заместитель Генерального конструктора ракетно-космической корпорации им. С. П. Королева (бывшее ОКБ С. П. Королева) Владимир Петрович Никитский в свое время входил вместе с Анохиным в группу ЛЗ - кандидатов в экипажи лунной программы. Никитский был вдвое моложе Анохина, но их связывала крепкая дружба. Пожалуй, более близкого человека среди космонавтов у Сергея Николаевича не было. Этому было свое объяснение, хотя ко всем своим подопечным, в отборе которых он принимал самое активное участие, Анохин старался относиться с одинаковым пониманием и уважением. В Никитском же было и то, что ему нравилось особенно, и он сам об этом говорил: удаль, бесстрашие, грамотность. Но было и нечто сверх того, чему не находилось громких определений и слов.