Лети, ведьма, лети!

— Дело сейчас не в поцелуях,— сурово сказала моя тетушка.— Дело в том, кто посмел навести такие чары на мою племянницу, что она провела в гробу сутки и могла вообще не очнуться!

— Да, тетя, это загадка,— кивнула я, прижимаясь к Брайану.— Но сейчас я слишком устала, чтобы ее разгадывать.

—Нам всем следует быть осторожными,— подал голос мессир Рупрехт.— Тот, кто охотится за Юлей, может охотиться и за кем-нибудь еще.

— Ой,— побледнела Дарья Белинская,— а я дочку на няню оставила! А вдруг эта няня…

— Нет, до паранойи тоже доходить не надо,— торопливо вставил мессир Рупрехт.— Дарья, эту няню ты сама создала, это же твой морок.

— Все равно! Я пойду, вы извините. К ужину мы с Викой будем…

И Дарья выскочила из гостиной.

—Значит, во дворце завелся враг,— раздумчиво произнесла тетя.— Началось все с похищения мощей и убийства охранницы. Затем этот некто нападает на Юлю и хоронит ее в некрополе. Чего нам ожидать в ближайшее время?

—Можно запросить ясновидящих, пусть доложат обстановку в будущем,— предложил мой муж.

— Ясновидящие — ужасные сплетницы, тут же все разнесут по дворцу, и начнется паника. Нет, я лучше сама.

— А я вам и без ясновидения скажу,— заявил мессир Рупрехт.— Скоро Международный симпозиум ведьм. Вот там и ждите нового удара. Только каким он будет, этот удар…

— А я и не подумала,— ахнула тетя.— Да ведь удар уже нанесен: мощи похищены! Перед началом симпозиума верховные ведьмы молятся перед ракой с мощами, дабы испросить у святой благословения на съезд. И вот — рака пуста, а значит, нынешняя Госпожа Ремесла дискредитирована! Кошмар!

—Кошмар, согласен,— кивнул мессир Рупрехт.— Но, может быть, это только цветочки. И на симпозиуме наш непонятный враг развернется вовсю.

—Непонятно, чего он хочет,— потерла подбородок тетушка.— Может, это очередной ставленник Магистриан-магов?

—Как бы там ни было, давайте поговорим об этом за ужином. Я вижу, Юля еле держится.

— Да, мне бы привести себя в порядок и хоть немного отдохнуть.

Муж ласково обнял меня за плечи:

—Идем, дорогая.

Мы были уже у дверей, когда Анна Николаевна спросила меня:

—Юля, как, ты сказала, называется та книга?

— «Об Ангелах и благих неземных существах». Вроде так. А что, вы хотели ее почитать?

— Да, отправлюсь сейчас в библиотеку. Полистаю эту книгу перед ужином.

— Будьте осторожны, тетя. А то и на вас кто-нибудь накинется и сунет в гроб.

— Я поставлю защитное поле. Ну ступай, детка, отдохни.

— Если что, я буду у себя в кабинете,— сказал мессир Рупрехт и тоже поднялся.

…Когда мы вошли в свои покои, я чуть ли не спала на плече у Брайана. Куда подевались все мои силы, ума не приложу. Брайан усадил меня в кресло и, поцеловав в лоб, сказал:

— Я приготовлю тебе ванну.

Нет, ну не золото ли у меня муж?

— Добавь туда вербены и мускуса,— пробормотала я.— Мне нужно взбодриться.

— Хорошо, как ты скажешь.

Муж ушел в ванную, а я заставила себя встать и запереть дверь в наши комнаты. Мало ли еще кто ворвется и нарушит наше с Брайаном уединение. После этого я принялась раздеваться. Вещи сунула в объемистую корзину для мусора — все равно я их никогда больше не надену, они будут напоминать мне о времени, проведенном в гробу.

Когда я голышом замаячила в стенах ванной, Брайан с ужасом посмотрел на меня.

— Что такое, дорогой, я так плохо выгляжу?

— Да ты посмотри на себя! — воскликнул Брайан и подвел меня к большому зеркалу, встроенному в стену ванной комнаты.

Я посмотрела.
Святая Вальпурга!
Мое тело представляло собой сплошной синяк. Кто-то с упоением и методичностью избил меня так, что не оставил на коже живого места. Единственное, что не пострадало,— это лицо и шея, даже странно.

— А я-то думаю, отчего у меня все тело ломит,— пробормотала я.— Кто ж так постарался…

— Узнаю кто,— яростно сказал Брайан,— растерзаю. Ножовкой распилю!

— Уф, милый, не надо про такие страсти. Помоги мне залезть в ванну. Боже, какое наслаждение!

Я погрузилась в ванну по шею, а голову положила на специальную резиновую подушечку. Подушечка была пристроена к раковине для мытья головы. Просто Брайан ужасно любил мыть мне голову. Это у него прямо фетиш какой-то. Ну да ладно, вполне приемлемый фетиш.

Я отмокала в теплой воде, сдобренной пенами и ароматическими маслами, а Брайан мыл мне голову каким-то новым лекарственным шампунем, недавно выпущенным «Панацеей-Фарм».

— Брайан, я сейчас засну прямо в ванне.

— Нет, милая, поспишь ты позже. Мне еще надо всю тебя вымыть.

— Тебе не противно? Я же вся в синяках… Ох, Брайан!

— Что, милая? Ты так дернулась…

— Я просто подумала. Боже, не знаю, как и сказать тебе… В общем… А вдруг тот, кто меня бил, меня еще и изнасиловал? Я ведь ничегошеньки не помню!

— А ты сама… сама ничего не чувствуешь?