Летящие к северу

– Хорошо, Ябеда, – серьёзно ответил Чап. – Я прощаю тебя. Но твоя шутка вовсе не была глупой. И она удалась. И если бы ты не обманул меня таким образом, а придумал что-нибудь вроде пынтыки (тут Ябеда понял, что Слирри всё рассказала Чапу и, наверное, поэтому они так весело смеялись, подплывая к берегу), даю тебе слово, Ябеда, я ни за что бы не обиделся на тебя. Только за выдуманную тобой недостойную причину, а не за шутку я тебя прощаю.

Ябеда стоял, опустив голову. Он прекрасно понимал, чтó меет в виду Чап. Он сознавал, что насильно отправил Чапа в море. Чап не мог не пойти, раз это делалось для мамы. Его можно было послать куда угодно и за чем угодно – и Чап пошёл бы. В общем, Ябеда использовал недостойный приём, но тогда он не подумал об этом: уж очень хотелось обмануть осторожного Чапа. Но Чап, благородный Чап, своим поведением помог Ябеде увидеть свой поступок в неприглядном свете, и тот понял, что промахнулся. Поэтому он и просил прощения у Чапа.

– Я не подумал, Чап. Если бы я подумал…

– …то придумал бы что-нибудь действительно смешное, – перебил его Чап и слегка ущипнул Ябеду.

Ябеда счастливо засмеялся и совсем искренне похвастался :

– А ведь признайся, Чап, что с пынтыкой вышло неплохо?

– Замечательно! – похвалил Чап.

– А с тем, чего нельзя смотреть маленьким?

– Тоже хорошо, – согласился Чап. – А что, интересно, ты имел в виду?

– А ничего не имел. Впрочем, вру – я рассчитывал на несносное любопытство Тяпа.

Чап и Ябеда рассмеялись.

– А здорово они тебя отделали? – весело спросил Чап, кивнув в сторону Тяпа и Чипа.

– Страшно вспомнить! Чип щипал меня, как щипцами, а Тяп колотил, точно молотком.

– Ай да Тяп! Ай да Чипик! А ты очень кричал?

– Ещё бы! Но больше, конечно, не потому, что больно, а чтобы разжалобить.

– Это понятно! Ну и как, удалось? – поинтересовался Чап.

– Нет! – сознался Ябеда.

И они оба снова рассмеялись.

– Тяп! Чип! – позвал Чап. – Идите к нам! У нас весело, и Ябеда обещает рассказать, где он впервые встретил пынтыку.

Ну разве можно было не откликнуться на призыв Чапа! И в конце концов, с Ябедой они квиты. «А вдруг Ябеда и правда расскажет о пынтыке?» – пронеслось в голове у Чипа.

Мама и Слирри молча наблюдали за происходящим, выразительно посматривая друг на друга. Когда все гагачата собрались вместе и стали, приседая от удовольствия, хохотать, вспоминая подробности случившегося, Слирри, радостная и счастливая Слирри сказала:

– Ах, сестра, у вас действительно замечательные дети!

– Да, – подтвердила мама, – у нас действительно отличные малыши.

А Слирри отвернулась и тихо сказала:

– Спасибо сестра!

Глава седьмая. Мальчики и девочки

В тот год, когда появились на свет гагачата, август на Белом море был необычный. Дожди выпадали редко, и многие речушки и ручьи, берущие начало из болот, обмелели и пересохли. Было жарко. Воздух был наэлектризован, и ощущение приближающейся грозы поддерживало какое-то беспокойное состояние в окружающем. Прилетали, клубясь, облака, гремел гром, и необыкновенно крупные капли дождя принимались весело барабанить по листьям, но задувал ветер, рвал облака в клочья и уносил дальше на северо-восток. Дождь, долгожданный дождь, налетевший несколько минут назад со свистом ветра и тревожным шумом лесных звуков, вдруг прекращался, и в разрывы облаков пробивалось солнце. Тёплые подушки мхов, слегка обрызнутые дождём, дымились испарениями, и в воздухе становилось нестерпимо душно. Природа казалась больной – она рвалась разразиться долгими ливнями и выплакать нестерпимое напряжение, дымным маревом висевшее над болотами и землей. Но сил не хватало, и она металась в жару, задыхаясь, мучая себя и других.

Звери и птицы в лесу и на воде были неспокойны. Даже крикливые и надменные чайки притихли. Высоко в небе медленно кружили орланы. Круто изменив маршрут, старая гага повела свой выводок к лудам в открытое море.

Гагачата настолько подросли, что могли не бояться морских чаек. Издали гагачат трудно было отличить от взрослых уток. Пух у них совершенно исчез, и оперение стало похожим на оперение мамы и Слирри. Оно было лишь слегка темнее, без резких штрихов на крыльях. А у Тяпа и Чапа на крыльях появились белые пёрышки. Правда, присмотревшись, гагачат даже издали можно было узнать по посадке в воде – они держали хвост выше, чем взрослые гаги, и сидели не так глубоко. И вели они себя часто по-детски: всё так же много дурачились и спорили. Но уже выделялся серьёзностью Чап, неукротимостью – Тяп, добродушием – Чип, остроумием – Ябеда. Уже к их спорам с интересом прислушивалась мама, а Слирри охотно принимала в них участие. Но иногда это всё куда-то пряталось, исчезало, и они снова становились малышами. В одну из таких минут Чип спросил:

– Мама, а почему это у Чапа и Тяпа есть белые пёрышки на крыльях, а у нас с Ябедой нет?

– Потому что мы красивые, – вставил Тяп.

– И потому что мы чистые, – поддержал шутку Чап.