Летят перелетные птицы

Что ж, понятно. Степановну, это хорошо. Мария Степановна, заместитель по организационно-распорядительным вопросам, была у них широкой спиной во всех смыслах этого слова. Так ловко вопросы организовывала и этими же вопросами распоряжалась, что Сергей Петрович беды не знал. И еще было у Марии Степановны одно замечательное свойство – брать на себя «скользкую», как она выражалась, ответственность. Бывало, обстоятельства всякие складывались, и такие даже, которые к их медицинскому ведомству вроде как особого отношения не имели. Но, как говорится, вопрос задан, и надо на него отвечать! А быстрота реакции относительно принятия любого решения была у Марии Степановны необычайная, которая, впрочем, объяснялась произнесенной уже после скороговоркой – «мне на пенсию скоро, так что гори оно все синим пламенем…» Говорят, таким образом на пенсию она уже добрый десяток лет собиралась, и в синем пламени не одна проблема вместе со скользкой ответственностью сгорела.

– И как наша Мария Степановна с журналистами побеседовала, Сергей Степанович? – спросила осторожно.

– Да как, как… Отчистила их будь здоров. Сказала, что по закону не имеет права конфиденциальную информацию выдавать. А потом еще и добавила от себя – да если б, мол, даже и числилась у нас такая больная, все равно бы я вам, журналюгам, ничего про нее не рассказала! То есть дала понять, что не там ищут, подлюги. Не обломится им с горячим матерьяльчиком.

– Ага… Молодец, Марь Степанна… Спасибо ей, значит…

– А с чего это она молодец? Тут, знаешь, одного «молодца» мало, даже на закуску не хватит. Пусть ей этот… Как его… Ну, который муж Анисимовой, свое «спасибо» на блюдечке с голубой каемочкой принесет. И желательно с пятью звездами. Она армянский пятизвездочный «Арарат» больше всякой буржуйской хрени предпочитает. А он, который муж-то, хоть появляется у несчастной девчонки?

– Да. Конечно. Каждый выходной.

– А как она…вообще?

– Да плохо, Сергей Петрович… У нее ж болезнь Аддисона, я уже назначила замещающие препараты. А так… Обычный, в общем, букет… Гипотония, невроз, бессонница….

На «бессоннице» она споткнулась, покраснела вдруг, низко опустила голову, рассматривая носки выглядывающих из-под брюк ботинок. Наверное, он расценил ее замешательство как-то по-своему, вздохнул, побарабанил пальцами по столу. Потом еще раз вздохнул:

– Ну да, ну да… Сложная ситуация, конечно. И мне тоже девочку жаль. В такой переплет попала. Да уж, не повезло. И что с ней дальше будет? Какой там прогноз на дальнейшие обстоятельства, ты не знаешь?

– Да какой прогноз, Сергей Петрович… У нее плегия ноль баллов…

– Да я знаю, я не то имею ввиду.

– А что?

– Ну, судьбу ее дальнейшую… Этот, который Синельников, как собирается дальше действовать? Не оставлять же ее на попечение матери! Какие у нее тут условия – в неблагоустроенном доме… Муженек-то мог бы и получше условия ей организовать! При его-то возможностях! А то мы его тут перед журналюгами защищаем, а он, смотри-ка! Чего он вообще ее сюда приволок?

– Он очень занятой человек, Сергей Петрович…

– Хм, занятой… Скажешь тоже. А я что – свободный? Или, может, ты у нас шибко свободная? Мы хоть дело нужное делаем, а этот… Раскрутился там с гламуром, с голыми задницами… Подумаешь, великое дело делает! Встретишь его там, у Анисимовых, так и скажи – больше покрывать не станем. Поняла?

– Поняла, Сергей Петрович.

– Ну, то-то. А то, ишь… Сначала наших девок в свои дела завлекает, потом выкидывает, как отработанный материал. А мы – отвечай…

– Он никого не выкидывает, Сергей Петрович. Он вообще не знал, что Варя на косметическую операцию пошла. Да и не жена она ему вовсе.

– Как – не жена? А кто?

– Ну, они просто вместе жили…

– И что это меняет? Если жил с девкой, так и отвечай за нее! А то всякий будет горазд, голову в песок прятать.

– Ничего он никуда не прячет, Сергей Петрович. Это вам рассуждать легко, а ему… Ему сейчас очень трудно, поверьте.

– А чего это ты его защищаешь, интересно? Ишь, перебежчица нашлась. В общем, так ему и передай – мы нашу девку в обиду не дадим. А если уж хочешь мое окончательное мнение знать, то вот что…Большой он дурак, этот твой… Как бишь его…

– Александр Синельников.

– Да хоть Македонский. Все равно – дурак. Зачем он ее вообще сюда привез? Рано или поздно журналюги все равно пронюхают, отоспятся на нем так, что мало не покажется. Последней сволочью выставят. В том смысле, что с рук сбыл да отряхнулся. И не посмотрят – жена, не жена… Я так думаю, ему подобные публикации, как смерть для гламурного бизнеса. Какая ж дамочка захочет у такой сволочи наряды покупать? Так что придет каюк твоему Синельникову, как пить дать…

Она подняла глаза, всем корпусом подалась вперед, собираясь ему как-то возразить, но вместо этого лишь тихо проговорила:

– Я, наверное, пойду, Сергей Петрович… У меня прием через десять минут начнется…