Летний домик

– Прости, – робко извинилась Исабель. – Я совсем не хотела тебя пугать, правда… я… я… просто забыла, что ты младше.

В комнате стало тихо. Вид у Урсулы был такой несчастный, что Исабель захотелось её хоть как-то утешить.

– Не могу объяснить, что происходит, – медленно сказала Исабель, – но я не понимаю, с чего бы Лене желать нам зла. И я правда не думаю, что кто-то может прийти за нами…

– А твой сон? – прошептала Урсула. – Два сна.

Исабель не спешила отвечать.

– Хотя Лены больше нет, она всё-таки существовала. А после всего, что существовало, так или иначе остаются следы… Может, мы не всегда их видим, но это не значит, что следов из прошлого нет.

Как раз об этом Исабель подумала, когда нашла две буквы, которые папа когда-то вырезал на дереве.

«Может, – подумала девочка, – это тоже следы из прошлого? Может быть, и теперь то же самое?»

Может, её сны были маленькой частью какого-то события, произошедшего много лет назад… о котором Исабель не знала, но догадывалась, потому что Лена оставила после себя следы. Следы, которые всё ещё рассеяны по дому, по саду, где с таким тщанием убираются бабушка и дедушка. Следы, которые, как скрытые под землёй старые корни дерева, наполнены силой и энергией и не позволяют стереть себя…

– Интересно, раздастся ли здесь ещё раз крик о помощи? – тихо сказала Исабель. – Крик, который, похоже, тогда так и не услышали.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Урсула.

– Думаю, тем летом здесь произошло что-то ещё, – ответила Исабель. – О чём никто не хочет говорить.

– Потому что хотят скрыть это?

– Наверно.

– Ты говорила, тебе кажется, у папы есть какая-то тайна…

Исабель кивнула, но промолчала. Ей было нечего сказать. Пока. Она не была уверена, что это как-то связано между собой. Но было непонятно, почему так странно папа вёл себя у ворот. И почему ей самой снилась девочка, которая просила о помощи, – похоже, та самая, с которой папа дружил в детстве. Но самое удивительное – папа никогда не рассказывал о ней, хотя она была ему как сестра и так трагически погибла…

Всё это не могло быть случайностью: слишком уж много необъяснимого.

– Но ведь это произошло так давно, – сказала Урсула. – Какая теперь разница? Разве сейчас мы можем на это как-то повлиять?

– Может, ещё не поздно, – ответила Исабель.

Больше они не проронили ни слова. За окном в кронах деревьев шумел ветер. Исабель слышала тихий шелест аквилегий, слышала, как дедушка копошится в саду, как ходит туда-сюда, занимаясь уборкой. С первого этажа, из кухни, доносился звук льющейся из крана воды и звон тарелок: бабушка мыла посуду.

В комнате стало сумрачно. Исабель зевнула. Она почувствовала, что её клонит в сон, хотя было ещё не поздно.

– Исабель, – вдруг позвала сестру Урсула.

– Что?

– Я вот о чём подумала…

– О чём же?

– Дедушка ведь рассказывал, что Лена и папа были не разлей вода…

– И что?

– Если это так, то почему же папы не было рядом, когда она тонула, и он не спас её?

– Не знаю, – ответила Исабель. – Но я тоже об этом думала.

Ей и правда было интересно, что делала шестилетняя девочка совершенно одна у озера в чаще леса. И почему, когда всё случилось, с ней рядом никого не оказалось. Эта мысль не давала Исабель покоя.

14

На следующее утро все вчетвером поехали на машине в ближайший магазин.

Бабушка и дедушка обсуждали котлеты из зубатки, спаржу, лотерейные билеты и разные повседневные вещи. Все как будто забыли о вчерашней старой фотографии. Исабель это удивляло. Сама она не могла думать ни о чём другом. Может, бабушка и дедушка не хотели вспоминать о том печальном происшествии? Или была ещё какая-то причина? Исабель видела, что дедушка не хочет рассказывать о том, что случилось с Леной. И девочке это не нравилось.

Они выехали на широкую дорогу, спустя некоторое время повернули и вскоре приехали в населённый пункт, где дома стояли плотно прижавшись друг к другу, а на узеньких улочках теснились крупные супермаркеты и мелкие магазинчики. Взмахом руки бабушка указала на большой супермаркет.

Исабель и Урсула ходили между полок и складывали в тележку клубнику, черешню, картофельные чипсы, шоколад и комиксы, пока бабушка с дедушкой были заняты более важными покупками.

– Нам нужно ещё зайти в рыбный магазин, – сказала бабушка, поставив пакеты с продуктами в машину.

– Но ведь в этом магазине была рыба, – нахмурился дедушка.

– Та отвратительная замороженная, что ли? Даже не говори мне о ней, – покачала головой бабушка. – Заедем в «Якобсенс» на набережной.

Дедушка тяжело вздохнул и посмотрел на внучек.

– Может, вы купите себе мороженое и подождёте нас здесь?

– Конечно подождём, – быстро отреагировала Урсула, и Исабель согласилась с сестрой. День был пасмурным, и подождать старших с мороженым на улице было куда приятнее, чем идти в скверно пахнущий рыбный магазин. Дедушка достал из кармана купюру в пятьдесят крон, протянул её Исабель и поспешил за бабушкой, которая уже ушла далеко вперёд.

Девочки, купив по мороженому, уселись на скамейке лицом к озеру. По водной глади плавали одинокие лодочки, а над ними, то поднимаясь ввысь, то опускаясь к самой воде, летали чайки.