Летний лагерь свингеров

Я вошел во двор и остановился. На кованом столе горели свечи. Для начала я понял, что Сьюзан сидела за столом, и что кто-то был рядом с ней! Я начал бормотать извинения и быстро повернулся к двери.

—Пол, подожди.—

Я застыл. Это был голос моей мамы.

Я медленно обернулся, когда обе женщины поднялись.

—Ты в порядке, дорогой? — Спросила мама.

Я кивнул головой. Я увидел Сьюзан в румяном сиянии свечей, нервно скручивающую руки.

—Мне просто нужно было много думать.—

— Я знаю, — сказала она.

—Ты можешь присоединиться к нам—, — предварительно сказала Сьюзан.

Я посмотрел на маму. Она мягко улыбнулась и кивнула.

Сделав несколько неохотных шагов навстречу свечам, я увидел, что у Сьюзан опухли глаза и что она плакала. Мне было больно видеть ее, и мне было вдвойне стыдно за то, как я себя вел.

Мама подошла и взяла меня за руку, ведя обратно к столу. Она встала на носочки и поцеловала меня в щеку.

— Присаживайтесь, — сказала она мне и повернулась к Сьюзан. —Я пойду внутрь и возьму еще один бокал вина.—

Они пили бутылку вина, когда я пришел.

Я сел, но не мог поднять глаза, чтобы посмотреть на Сьюзан.

— Прости меня, — сказал я.

—И ты меня. Последнее, что я хотел сделать, это причинить тебе боль. Но я скрыла правду.—

Я мрачно кивнул. —Я понимаю.—

—А ты?—

— Думаю, да. Да, типа того. — Я посмотрел на нее и слабо улыбнулся.

—Это изменит? Между нами?—

—Вы действительно этого хотите?—Я спросил, мои мысли внезапно наполнились паникой, что я пытался держаться подальше от своего голоса.

— Нет, — тихо сказала она. —Нет, если ты этого не хочешь.—

—Не знаю.—

—Спасибо тебе.—

Примерно тогда мы услышали, как открылась кухонная дверь. Мы оба смотрели, как мама вышла из кухни, держа еще один бокал вина. Она поставила его передо мной и налила примерно треть бокала.

Я посмотрел на бокал, потом на нее. Она наполнила стакан Сьюзан, потом свой. Наконец, она присела. Мама и папа разрешали нам с Эрин пробовать вино в ресторанах или дома, но это был первый раз, когда я выпил свой собственный бокал. Я повернулся, чтобы посмотреть на маму, с вопросами на лице.

—Все в порядке, дорогой. Ты уже достаточно взрослый.—

Я посмотрел на бокал перед собой и на золотую жидкость, отражающую свет свечи. Ориентировочно, я протянул руку и коснулся стекла. Это было круто на кончиках моих пальцев, когда я эмулировал, как я видел, как мои родители поднимают свои очки. Мама и Сьюзан подняли свои собственные очки.

— За хороших друзей, — сказала Мама, поднимая бокал.

Они со Сьюзан посмотрели друг на друга так, что я не мог понять, и мы все подняли бокалы и выпили.

После того, как мы допили вино, мама попросила проводить ее домой. Но перед тем, как мы ушли, ей пришлось сходить в туалет. Когда она вошла внутрь, мы со Сьюзан были во дворе одни.

Она подошла ко мне и посмотрела мне в глаза. Я оглянулся назад, не зная, как реагировать. Она подошла ближе и положила свои руки под мои, обнимая меня. Я почувствовал, как она прижимается ко мне, и я обнял ее в ответ.

Мы стояли так почти минуту, прежде чем она ослабила хватку и отступила назад. Когда она посмотрела на меня, она моргнула слезами.

— Спасибо, — сказала она хриплым от волнения голосом.

Я не доверял себе, чтобы говорить, так что я просто улыбнулся и кивнул. Очевидно, ей этого было достаточно, и ее ответная улыбка наполнила меня радостью.

Мы стояли молча несколько мгновений, прежде чем мама вернулась из ванной. Она поцеловала Сьюзан в щеку и поблагодарила за вино. Наконец, она взяла меня подруку и мы пошли домой.

Глава 47

На следующий день было четвертое июля. Дуайт Делозье всегда делал барбекю, и готовил ребра и свиное мясо в течение всего дня. Большинство семей в лагере приготовили бы пару гарниров, и у нас был бы большой пикник в середине дня.

На закате мы спускались к озеру и запускали фейерверки. Для младших детей это были только бенгальские огни. Для нас, детей постарше, мы зажигали петарды и стреляли бутылочными ракетами.

Четвертого июля у тети Сьюзан был фестивальный день, и в этом году он пришел незаметно.

***

Тем утром я проснулся рано. Мама и Эрин все еще спали, и я решил не беспокоить их. Я тихо вышел из хижины и направился в клуб, чтобы приготовить себе завтрак.

В лагере было тихо, когда я спустился с холма к клубу, ия увидел, что там был только Дуайт. Обычно он вставал рано, чтобы развести костер для барбекю, и я испытывал прилив гордости, что встал раньше, чем большая часть лагеря.

Дуайт поднял глаза, когда я вошел. Он выглядел испуганным, но быстро улыбнулся и махнул рукой.

Я подошел к кухне, чтобы приготовить себе хлопья. Я заметила Дуайта, наблюдающего за мной всю дорогу. Пока я двигался за стойкой и направлялся к нашим вещам, Дуайт не двигался. Он стоял лицом к прилавку, смешивая тарелку с соусом для барбекю, и только повернул голову, чтобы посмотреть на меня. Корзина с едой семьи Дуайта была рядом с нашей под прилавком, так что это не было необычно. Только что—то в его манерах показалось немного странным. Однако я не мог сказать, что это было, поэтому я пожал плечами, когда я подошел, чтобы стоять рядом с ним.