Летний Рыцарь. Лики смерти

Мёрфи предостерегающе покосилась на меня и шагнула между мной и Баттерсом:

— Вы установили время смерти?

Баттерс пожал плечами:

— Я думаю, не больше сорока восьми часов назад. И все эти инфекции, похоже, расцвели одновременно. Я бы назвал причиной смерти либо болевой шок, либо одновременный отказ нескольких жизненно важных органов в сочетании с поражениями тканей от чрезвычайно высокой температуры. Каждый, кто выскажет предположения насчет конкретных органов, получает голубую ленточку. Легкие, почки, сердце, печень, селезенка…

— Мы примерно поняли, — перебила Мёрфи.

— Дайте договорить. Такое впечатление, будто все болезни, с которыми этот парень когда-либо имел хоть какое-то дело, собрались и сговорились о времени, чтобы навалиться разом. Да у него микробов в теле больше, чем кровяных клеток!

Я нахмурился:

— А потом, уже после его смерти, кто-то нашинковал его?

Баттерс кивнул:

— Отчасти. Хотя порезы на груди не посмертные. Кровь из них сочилась. Должно быть, перед смертью его пытали.

— Гм… — сказал я. — Зачем?

Мёрфи смотрела на труп, и в ее голубых, как лед, глазах нельзя было угадать ни одной эмоции.

— Кто бы ни изрезал его так, он забрал руки, чтобы затруднить идентификацию после смерти, — сказала она. — Это единственная логическая причина, которая приходит мне в голову.

— Мне тоже, — согласился Баттерс.

Я хмуро смотрел на стол.

— Но зачем мешать идентификации, если покойник скончался от болезни? — выразил я недоумение.

Баттерс начал осторожно опускать руку покойника, и тут я заметил кое-что:

— Постойте-ка, подержите так.

Он удивленно посмотрел на меня. Я шагнул ближе к столу, и Баттерс опять поднял руку трупа. Крошечная татуировка, не больше квадратного дюйма, которую я едва не проглядел на фоне потемневшей от отека мертвой плоти, располагалась на внутренней стороне бицепса. Она выглядела незамысловато — нанесенное полустертыми зелеными чернилами изображение символического открытого глаза, немного напоминающего эмблему Си-би-эс.

— Видели? — спросил я.

Мёрфи с Баттерсом уставились на татуировку.

— Тебе она знакома, Гарри? — поинтересовалась Мёрфи.

Я покачал головой:

— Немного напоминает древнеегипетский символ, только линий поменьше. Эй, Баттерс, у вас листок бумаги найдется?

— Найдется и получше, — отозвался Баттерс.

Он порылся в поддоне одной из каталок, извлек оттуда допотопного вида поляроид и пару раз щелкнул затвором. Потом передал одну карточку Мёрфи, которая помахала ею в воздухе, пока проявлялось изображение. Я получил вторую.

— Так, — пробормотал я, размышляя вслух. — Парень помер от миллиарда болезней, которые он ухитрился каким-то образом подцепить одновременно. Как вы думаете, это заняло много времени?

Баттерс пожал плечами:

— Понятия не имею. Я хочу сказать, шансы на одновременное заражение всей этой дрянью практически равны нулю.

— Несколько дней? — настаивал я.

— Скорее часов, — вздохнул Баттерс. — Если не минут.

— Ладно, — кивнул я. — И на протяжении этих нескольких часов кто-то взял нож и нарезал его, как тунца в консервной банке. А покончив с этим, забрал его руки и голову, а тело выбросил. Где его нашли?

— Под переходом через скоростную автостраду, — ответила Мёрфи. — Вот в таком виде, без одежды.

Я покачал головой:

— И дело передали ОСР?

Мёрфи раздраженно поморщилась:

— Да. Отдел убийств спустил его нам, потому что занят каким-то громким делом, из-за которого все городские шишки на ушах стоят.

Я отошел от трупа, хмурясь и пытаясь сложить воедино все, что узнал. Шанс на то, что по свету бегает множество людей, имеющих привычку пытать людей, нарезая их на манер машинки для уничтожения документов, вряд ли велик. По крайней мере, я надеялся, что таких немного.

Мёрфи с серьезным видом смотрела на меня:

— Что? Гарри, тебе что-то известно?

Я покосился на Баттерса, потом перевел взгляд обратно на Мёрфи.

Баттерс поднял руки и повернулся к двери, на ходу стягивая перчатки, полетевшие в контейнер с красным значком биологически опасных материалов.

— Вы, ребята, подождите пока здесь, а агенту Малдеру надо выйти прогуляться. Буду через пять минут.

Дверь за ним закрылась.

— Тапки-зайчики и полька, — проворчал я, глядя ему вслед.

— Я бы на твоем месте отнеслась к нему серьезнее, — заметила Мёрфи. — Он отличный профессионал. Может, даже слишком.

— Что ты хочешь сказать?

Она отошла от стола, и я шагнул следом за ней.

— Это Баттерс занимался телами после пожара в Бархатном салоне.

Пожара, который устроил я.

— Да?

— Именно. В его первоначальном отчете утверждалось, что часть обнаруженных на пожарище останков принадлежит гуманоидам, но никак не людям.

— Угу, — кивнул я. — Красным вампирам.

Мёрфи устало вздохнула: