Летний Рыцарь. Лики смерти

Вурдалак пошатнулся и упал лицом вниз в черепки, продолжая биться и дергаться, расшвыривая горшки и цветы, рассыпая по полу пакетики семян и землю.

Мёрфи продолжала стрелять.

Громко клацнул опустевший затвор. Вурдалак перекатился на спину. Краденая форменная куртка продавца зияла отверстиями и пропиталась кровью. Чудище хрипело и булькало, плюясь алыми брызгами. Оно снова зашипело и с умоляющим видом подняло руки.

— Хватит, — прохрипела Тигрица. — Не надо больше. Ты победила. Сдаюсь.

Мёрфи выдернула пустую обойму, загнала в пистолет свежую и снова изготовилась к стрельбе. Голубые глаза ее твердо, беспощадно смотрели на вурдалака сквозь мушку прицела.

Она не видела выросшую из тумана справа от нее неясную тень — массивную, освещенную лишь аварийной лампой футах в тридцати от нас. Я сделал усилие и все-таки поднялся на ноги.

— Мёрф! — крикнул я. — Справа!

Мёрфи резко оглянулась и тут же метнулась влево, а плитка на месте, где она только что стояла, разлетелась керамическими брызгами под упавшей на нее садовой мотыгой. Вурдалак отполз назад и исчез в тумане, оставив за собой большую лужу крови. Мёрфи успела выстрелить в неясную тень и тут же пригнулась, когда другая массивная лапища едва не снесла ей голову лопатой.

Из тумана вывалился с лопатой в руке не кто иной, как мистер Грум собственной персоной — двенадцатифутовый огр с почти красной кожей. Не сбавляя шага, он ухватил двадцатигаллонный цветочный горшок и легко, как снежок, швырнул его в Мёрфи. Она успела нырнуть за штабель пустых поддонов, и горшок разбился об него, осыпав ее градом черепков.

Я уже говорил, кажется, что магия против огров бессильна. Я поспешно огляделся по сторонам и увидел огромный пластиковый мешок декоративных шариков из матового стекла.

— Эй, дылда! — крикнул я. — Ты, урод краснокожий!

Голова Грума повернулась ко мне со скоростью, какой я никак не ожидал от создания с такой толстой шеей, и его и без того небольшие глазки сощурились еще сильнее. Он взревел диким зверем и бросился ко мне, шлепая босыми лапищами по полу.

Я разорвал мешок и высыпал его содержимое под ноги огру. Голубовато-зеленые шарики волной выплеснулись на пол. Грум наступил на них всей ступней… и ничего не произошло. Он сделал еще шаг ко мне, и, когда его лапища оторвалась от пола, я увидел под ней пятна стеклянной пыли.

Вот черт! Повернувшись, я бросился бежать. Лапищи Грума гулко шлепали по полу, почти не отставая. Я услышал, как Мёрфи снова открыла стрельбу — выстрел-другой, — и попытался прикинуть, сколько у нее еще патронов. Четыре — обойма-то новая. Есть у нее еще обойма? И вообще, сколько патронов в обойме у этого чертова кольта?

Новые, куда более громкие выстрелы послышались со стороны выхода — ружейный огонь. Кольт Мёрфи рявкнул еще два раза.

— Гарри! — крикнула она. — Кто-то держит под огнем выход.

— Я тут немного занят, Мёрф! — крикнул я в ответ.

— Что это за чертова тварь такая?

— Фэйри! — отозвался я. Грум уже пытался меня укокошить, так что я не видел особого смысла в тонкой дипломатии. — Здоровенный урод-фэйри!

Я принялся сбрасывать на бегу товары с полок, пытаясь загромоздить проход за спиной. Мне удалось немного оторваться от Грума, хотя, возможно, ему просто требовалось время на разгон. Я услышал, как он снова зарычал и замахнулся своей лопатой. Он промахнулся, но лопата просвистела так близко от меня, что мне сделалось не по себе.

Я лихорадочно оглядывался по сторонам в поисках какого-нибудь металлического предмета, чтобы бросить им в огра или хотя бы отмахиваться. Туман не позволял видеть дальше чем на пару ярдов, и пока что в поле зрения не попадало ничего, кроме цветов в горшках и разных саженцев. В воздухе стоял густой запах зелени, удобрений и сырой земли. Я добежал до конца прохода и нырнул в узкую калитку внутреннего двора, отгороженного от крытой части высокой стальной решеткой и заполненного рассадой и саженцами.

Я бросил взгляд вперед — выхода на стоянку не было видно — и оглянулся на секунду, далеко ли от меня огр.

Грум остановился у калитки и с легкой улыбкой захлопнул ее. На моих глазах он обернул лапищу пустым мусорным пакетом и смял засов, как будто тот был сделан из податливой глины. Металл протестующе скрежетал, и спустя секунду открыть калитку можно было только с помощью газового резака.

С замирающим сердцем я огляделся по сторонам.

Ограда имела в высоту никак не меньше девяти футов, и по верху ее протянулась колючая проволока, — видимо, саженцы пользовались большой популярностью у грабителей. Вторая калитка — заметно шире первой — оказалась закрыта, и щеколда ее была смята в точности как первая. Славная такая ловушка, и я угодил в нее почти без посторонней помощи.

— Черт, — сказал я.

Грум оглушительно расхохотался, хотя в тумане я и силуэт-то его различал с трудом.

— Ты проиграл, чародей.

— Кой черт ты это делаешь? — возмутился я. — На кого ты работаешь?

— Так ты не догадался? — хохотнул Грум. — Жалость-то какая. Значит, помрешь, так и не узнав этого.

— Если бы я получал по десять центов каждый раз, как я слышу это… — буркнул я, оглядываясь по сторонам.