Лето круглый год

Однако же это Греция, патриархальное общество. Настолько патриархальное, что, как сообщил мой профессор, привилегированные школы у них в Греции не прижились. Сначала появились, но даже миллионеры оказались приверженцами системы греческого панибратства, так что отдавали своих детей в самые обычные бесплатные школы. Потом, правда, у богатеньких детей несколько другая жизнь была. К примеру, тот же профессор рассказал о своем знакомом миллионере, у которого дочка поступила в университет в Афинах. Тот купил ей квартиру, чтобы не морочить голову с общагами и съемом квартир: "А как получит диплом, так он продаст квартиру, еще и что-то заработает," – так заканчивалось повествование.

И в Боготе я вижу то же самое: детей на улицах нет. Ну, разве что видишь их в супермаркете либо группой с училкой-воспиталкой. Внизу у нас живет мальчик лет 10 с бабушкой – та выпускает ребенка на улицу, но недалеко от дома. Слоняется он там в полном одиночестве, хотя в окрестных домах дети явно есть: подходят школьные автобусы, привозят-увозят деток.

И вспомнил я свое детство. Не могу сказать, что я сильно так уж любил болтаться во дворе, особенно лет после девяти, когда я начал активно и в огромных количествах читать. Но до того болтаться во дворе было удовольствием. У нас был двор – большой квадрат, ограниченный четырехэтажными домами. Мамаши строго-настрого наказывали не уходить, в большинстве случаев они приговаривали, что "должен играть так, чтобы я тебя видела из окна". Но боязнь этих мамаш была не в том, что кто-то украдет их чадо, а что его могут обидеть, хотя это крайне редко происходило: среди малышни случалось, что кто-то съездит другому лопаткой по башке. Но больше опасались, что ребенок залезет на крышу гаража или высоко на дерево, да и свалится. Еще был предмет забот мамаш нашего двора – домостроительный комбинат напротив. Там стояли панели, торчали железяки, а наибольшим нашим удовольствием было попрыгать с панели на панель, что вполне могло привести не только к расквашенному носу. Самым же страшным для мамаш был поход их дитяток к железной дороге в Рабочем городке. На это были способны только самые отважные, я – нет. Вдоль железной дороги были посажены редкие жерделы. Говорили, что они чьи-то, и что если поймают, когда обносят эти жерделы, то могут… Что могут – пацаны только фантазировали, вплоть до заряда соли в задницу. До зрелости эти жерделы никогда не доходили, потому что набеги делали все окрестные ребятишки, жерделы сжирались настолько зеленые, что позднее я уже и не понимал, как их можно было такими есть. Но эти отважные иногда притаскивали немного добычи с собой и давали одну-две поесть после долгих уговоров: "Ну, жила! Ну, жила! Ты чего жидишь? Вот будет у меня, ни за что не дам такой жиле!" И были эти грязно-зеленые жерделы такими вкусными, такими вкусными… И странно, но никто после них не продристывался, хотя, вроде, по теории, должны.

Так вот, детство нынешних деток, без приятелей во дворе, без футбола с резиновым мячиком, без ловиток и казаков-разбойников – это детство, где взрослые водят детей по всяким секциям, обучают тому, что когда-то пригодится в жизни – это не детство, вообще говоря, а слабое подобие взрослой жизни.

***

Жену на улице гаминша попросила "посотрудничать" – colaborar, обратившись "Mona!" Жена оскорбилась: в словаре приводится значение "обезьяна". Ан напрасно, в Колумбии это соответствует "красавице" или "красотке". Итого: откуда пошли красавицы в Колумбии?

***

Поставили мне лекцию на 7 часов утра.

– Это просто невозможно! – жалуюсь я господину профессору.

– Я вас хорошо понимаю, – отвечает господин профессор. – Я учился в Медельине. Начало занятий и в школе, и в университете было в шесть утра. Так хорошо!

***

Число мобильников в Боготе уже превышает число не совсем детей. Поскольку каждая лавочка норовит собрать все твои данные, то стандартный вопрос при обращении куда-то или большой покупке это номер мобильника. Все барышни на ресепшине страшно удивляются, когда я говорю, что мобильника у меня нет. Иногда его отсутствие не слишком удобно, но большей частью хорошо, поскольку у каждого мобильника есть много концов. Хорошо, конечно, что в любое время можно кому-то позвонить откуда угодно, включая самые укромные места. И куда хуже, что кто угодно может позвонить тебе когда угодно. А мне не угодно.

***

А знаете ли вы, что колумбийские студенты инженерного отделения не знают ни хрена, но зато знают, чему равно ускорение свободного падения в дюймах на секунду в квадрате? И на хрена, если здесь пользуются метрической системой?

***

Купил сегодня небольшую книжку "Мифы и легенды Боготы". И как всегда: думал, что это оно, а это вовсе совсем другое. Оказалось, что это вольное описание городских легенд своими словами и со своими комментариями. И вспомнил я авторову маму и еще много что. Там, конечно, и привидения, и монахи, и скелеты. Одна только легенда о трамвайном дурачке порадовала тем, что, оказывается, трамваи здесь, все-таки, были 100 лет назад.