Лето с Монтенем

…мужчины и женщины вылеплены из одного теста; если отбросить воспитание и обычаи, то разница между ними невелика. Платон в своем Государстве призывает безо всякого различия и тех и других к занятиям всеми науками, всеми телесными упражнениями, ко всем видам деятельности на военном и мирном поприщах, к отправлению всех должностей и обязанностей. А философ Антисфен не делает различия между добродетелями женщин и нашими. Гораздо легче обвинить один пол, нежели извинить другой. Вот и получается, как говорится в пословице: потешается кочерга над сковородой, что та закоптилась (III. 5. 109–110).

Монтень отлично понимает, что, представляя женскую сексуальность в карикатурном виде, всего лишь следует расхожему штампу: кочерга и сковородка, очевидные половые символы, предстают у него в одинаково смешном – и постыдном – положении.

29 Врачи

Монтень, как я уже говорил, не любил врачей. Он с явным удовольствием обрушивался на медицинскую братию, считая врачей бездарями или шарлатанами, не способными ничего поделать с его камнями в почках. Размышления о них рассеяны по всем Опытам. В последней главе второй книги О сходстве детей с родителями Монтень пишет:

На основании всего того, что мне приходилось наблюдать, я не знаю ни одного разряда людей, который так рано заболевал бы и так поздно излечивался, как тот, что находится под врачебным присмотром. Само здоровье этих людей уродуется принудительным, предписываемым им режимом. Врачи не довольствуются тем, что прописывают нам средства лечения, но и делают здоровых людей больными для того, чтобы мы во всякое время не могли обходиться без них. Разве не видят они в неизменном и цветущем здоровье залога серьезной болезни в будущем? (II. 37. 680)

Конечно, Монтень перегибает палку. Мужчины и женщины, следующие предписаниям врачей, болеют, по его мнению, чаще других. Врачи назначают им лекарства и меры, в которых больше вреда, чем пользы: к неприятностям болезни они добавляют неприятности лечения. Врачи делают людей больными, чтобы укрепить свою власть над ними. Врачи, подобно софистам, преподносят здоровье как предвестие болезни. Короче говоря, чтобы остаться здоровым, лучше к ним не обращаться.

Медицина эпохи Монтеня была примитивной и ненадежной, так что причин не доверять ей и избегать ее хватало. Автор Опытов удостаивает милости лишь одну врачебную технику – хирургию, которая решительно борется с бесспорным недугом, не особенно полагаясь на догадки и предположения, потому что «видит, с чем имеет дело» (II. 37. 687). Однако и ее результаты во многом случайны. А за пределами хирургии Монтень не видит существенной разницы между медициной и магией и предпочитает заботиться о своем здоровье сам, следуя природе: