Летом 41го.

   А теперь размышления как коммуниста. Только сначала вопрос - Куда деть Григория Яковлевича и Семёна Поликарповича? Они ведь поверили нам и идут за нами. Что будут делать комсомольцы с районного центра, когда мы уйдём? Ими же надо руководить. Раз мы здесь - значит мы здесь советская власть. Надо подымать людей. Надо их шевелить. Ты не видел Григория Яковлевича, когда мы пришли в его деревню. Он был озлоблен на бросившую его власть: беззащитный, растерянный, не знающий - Что делать? Как защитить и сохранить внуков, невесток? А сейчас он знает. Он и Семён Поликарпович имеют оружие и хрен они кому его так просто отдадут. Комсомольцы знают, что они работают на тех, кто в лесу. И всё это оттого, что мы тут только находимся. А если начнём действовать? Сколько помощников появится? А?

   А план? План есть. Сырой, не продуманный, но есть. Правда придётся хорошо подумать, но на то мы и командиры, чтобы думать. Завтра приходит со второй группой Максимов и я его на неделю отправляю домой. По его информации в районном центре есть лагерь военнопленных. Так вот, задача у него будет следующая. Сколько там пленных? Какая охрана? Куда и на какие работы их выводят? Ну и другие вопросы. Вот за счёт их и попытаемся на первое время расшириться. Но здесь возникает следующие вопросы. Сколько людей нам нужно? Где взять продукты, чтобы их подкормить? И оружие - Где его взять? Вот если решим эти вопросы - тогда всё будет у нас в порядке.

   - Андрей Сергеевич, давай поступим следующим образом. Подумай. А завтра утречком доложишь своё решение. Захочешь уйти, ну что ж - не судьба вместе повоевать. Иди - значит твоё место там.

  Глава третья.

   - Это Третьяков... Точно он..., - Зейдель кивнул головой на крайний труп: убитые при операции русские были выложены в ряд во дворе полиции. Дитрих озадаченно посмотрел на мёртвое тело и с недоумением протянул, встревожено глядя на коменданта.

   - Курт, но это же рядовой русский солдат... С чего ты взял что это майор Третьяков? Ему же лет двадцать...

   - Да нет. Ты меня неправильно понял. Это солдат с группы майора Третьяков. Я его узнал. Он в том бою был... Ну.., когда меня...

   - А, ну тогда понятно. А то у меня уже нехорошие мысли пошли насчёт твоего психического здоровья. А остальные?

   Зейдель носком сапога пошевелил голову следующего убитого. Слегка наклонился над другими, внимательно осмотрел и выпрямился: - Нет, этих не знаю. Тем более, что двое гражданские. Жалко Третьякова упустили, жалко. Ну, ничего, ещё словим.

   - Дьяков, - Зейдель повелительно махнул рукой и начальник полиции, стоявший недалеко, с готовностью подскочил к немецким офицерам. Остальные полицейские настороженно наблюдали издалека за неожиданным визитом немецкого начальства. - Дьяков, этих русских солдат похоронить, а этих двух оставить. Это явно не деревенские, а откуда то отсюда. Конечно, их сейчас не узнать, но надо перекопать весь город. Узнать кто они? Это приказ. Как вы это выполните - это на ваше усмотрение. В конце-концов это ваш город....

   В кабинете у Краузе, куда Дитрих пригласил Курта, обер-лейтенанты устало опустились в кожаные кресла и посмотрели друг на друга.

   - Выпьешь? - Зейдель кивнул головой и, откинувшись на спинку кресла стал бездумно рассматривать потолок. Думать ни о чём не хотелось, но мысли всё равно упорно возвращались к этому проклятому Третьякову. Вроде бы прочёсывание подозрительных мест удалось. Несколько дней и совершенно случайно наткнулись на базу Третьякова. Банду его разбили, но вот он сам - ушёл. Конечно, есть надежда что он теперь уйдёт отсюда. Но что то подсказывало - он ещё напомнит о себе. Утром в комендатуру заезжал командир батальона, который был отведён сюда на отдых. Майор Циммерман был мрачен. В ходе боя погибло пять солдат и офицер. Ещё тринадцать были ранены, одному из них отняли ногу. Зейдель выразил своё сожаление по поводу гибели и ранения его подчинённых, на что Циммерман жёлчно заметил - что его солдаты погибли из-за плохой работы здешней администрации и что батальон прибыл сюда не воевать, а отдыхать.

   - Господин майор, - обер-лейтенант, конечно, ощущал свою долю вины, но эта вина была чисто номинальная. Поэтому решил ответить майору резко и поставить того на место. Тем более что батальон будет здесь стоять ещё две недели и майору не раз придётся обращаться к коменданту по тому или иному поводу, - ваше замечание по поводу плохой работы комендатуры довольно неуместны. Это были не местные бандиты, за которых мы могли бы отвечать, а окруженцы которые до сих пор продолжают идти на восток. Но со своей стороны у меня вызывает обоснованное недоумение следующий вопрос - Почему боевой батальон в бою с растерянными и разбитыми окруженцами понёс такие потери? Поэтому не надо свои недочёты и беспечность ваших подчинённых перекладывать на нас. И давайте не спорить и не обвинять друг друга. Нам ещё здесь вместе жить две недели..., - Зейдель думал, что этим обменом колкостями и закончится их конфликт, но был жестоко разочарован.