Летописи Ванильного некроманта. Том первый

Не хлопали ставни, не скрипели половицы, не открывались туда-сюда двери, не топали ноги, не гомонили голоса. Тихо было в доме-на-семи-ветрах!

Тем сильнее удивилась Мать Некромантов, безмятежно сделавшая первый глоток кофе, когда окно на кухне распахнулось, и на стуле напротив очутился маг, одетый в серую рваную мантию.

— Я есть Альфа и Омега, — сказал он грустно. — То есть, доброго утра.

Встретившись с суровым взором серых глаз Матери, он ойкнул, поняв, что снова явился не вовремя, и исчез. Она задумчиво посмотрела на пустой стул и распахнутое окно. Ей показалось, что Омегыч слишком уж стеснительный, а ведь нынче у него явно была какая-то проблема. Ну что ж, видимо, дело не настолько срочное и может подождать.

Мать Некромантов почти допила кофе, когда Омегыч появился возле неё снова.

— Я…

— Альфа и Омега, я уже это слышала, — кивнула Мать. — Чего ты хотел?

Некромант чуть-чуть помялся и спросил:

— А можно меня усыновить? По-настоящему?! Как других? Я хочу побыть младшим, хочу собирать с вами огоньки, хочу, чтобы у меня была семья!

— Нет, — отрезала Мать Некромантов. — Ты можешь быть другом и почти сыном. Но о большем — не проси. Ты даже не представляешь, о чём просишь.

— Почему?! — обиделся Омегыч. — Чем я хуже других?

— Иди вымой руки и садись пить чай, — Мать Некромантов поставила чистые чашки на просторный деревянный стол, заварила свежий чай. Корзинки с печеньем, плошки с ягодами, масло, пирожки и взбитые сливки появились на столе сами собой.

— И мантию снимай, я зашью. Можешь пока взять запасную из сундука в коридоре. Старенькую, но хоть целую… Где ты так изорвался?

Она повернулась к Омегычу, но его уже не было рядом. Он обиделся и снова развоплотился.

Мать Некромантов пожала плечами и вернулась к своим делам. Не в её обычаях было передумывать. К тому же утро совершенно не подходило для решения подобных вопросов. Оно выдалось на редкость погожим, солнечным, тёплым. В такое утро радуются жизни, а не думают о том, как бы войти в семью Матери Некромантов приёмным сыном. "Он ведь даже не узнал, как здесь становятся приёмными, — подумала Мать, снимая со сковородки поджаренный хлеб. — Что ж, когда-нибудь он узнает. Может быть, даже слишком поздно узнает… Тогда и поговорим!"

Дом постепенно наполнялся суетой и движением. Захлопали ставни, заскрипели половицы, затопали ноги, зазвенели голоса. Дом-на-семи-ветрах проснулся.

Теро-Теро редко открывал порталы в свою страну, где правил и был тираном, прямо из дома.

— Это может нарушить защитные чары, — всегда говорил он.

Вот и сегодня Теренций проводил брата аж до перекрёстка, до прямоугольного камня, где приносились жертвы Бабушке Некромантов, когда она гостила в их краях. И здесь Теро попрощался с ним.

— Возьми меня на этот раз с собой, — попросил Ванильный.

— Не стоит. Там война, — туманно ответил лич. — Война не дело для мальчишек.

Теренций так не считал. Но спорить с Теро-Теро было очень сложно. Он развернулся и побрёл назад, сбивая прутиком головки цветов — пижмы, тысячелистника, аконита.

Возле жёлтой наперстянки кружилась крошечная фея, и сгоряча, не заметив её, Ванильный снёс несколько крупных восковых цветков и попал по стрекозьим крылышкам крошечного существа.

— Ах ты, олух! — вскрикнула фея в досаде. — Что ты наделал!

Ванильный Некромант понял, что сломал фее крылышки и лишил её дома, но он всё ещё сердился, и потому ответил:

— А вот не попадайся магу под горячую руку.

— Тоже мне — маг. Некромант! Ха! Такие, как вы, даже исцелять не умеют! И даже неживое делать живым вы как следует не умеете, — заругалась фея. — Бездари!

— Умеем, — очень мрачно сказал Теренций. — Только очень сложно это. Вот мой брат — он как раз пошёл на войну сейчас… чтобы там, если что…

— Ты мне зубы-то не заговаривай, — сердито перебила его фея. — Крылья исправить можешь? Нет? Значит — неумёха!

Из дорожной сумки послышался голос черепа Гоши:

— Некроманты не умеют исцелять! Но есть целая куча заклинаний, позволяющих делать сломанное — целым. Надо только в книгах порыться.

Теренций извинился перед феей, сел у сломанного цветка на траву и осторожно взял крошечное создание леса на ладонь. Она схватила его за большой палец и оскалила крошечные зубки.

— А жить я у тебя где буду? Ты мой цветок сломал!

— Ой, — замялся Ванильный. — Но ведь всё равно он бы скоро увял. И кстати, куда вы, феи, на зиму деваетесь?

— Впадаем в спячку, болван! — ещё сильнее разозлилась фея.

У нее, видимо, отсутствовал инстинкт самосохранения. Ведь Теренций мог раздавить её, всего лишь сжав руку в кулак.

— Ну так впади в спячку. Я тебе найду удобное место, когда починю крылья.

— Ещё лето не кончилось, ещё весь сентябрь и октябрь впереди, а жить негде. Или ты не знаешь, что без цветка и не в спячке феи умирают?

Она сидела на его ладони вполне живая. Ванильный некромант пожал плечами и предложил:

— А у нас дома всегда растут какие-то цветы. Цветут все в разное время, некоторые даже зимой. Хочешь… увидеть зиму? Из окна?

— Нет, — буркнула фея, но по её лицу было видно, что она уже не так злится.