Лев Майсура

А еще через пару дней из устья Темзы в открытое море выходил «Ганнибал» — линейный корабль флота Его Величества. «Ганнибал» весь в клубах порохового дыма салютовал береговым батареям, заглушая бравурные звуки оркестра, выстроенного на верхней палубе.

Могучий корабль набирал скорость, и матросы, а с ними и рекруты, размахивая шапками, кричали «ура» в честь доброй старой Англии. Все они со стесненным сердцем провожали глазами удаляющийся берег, «Ганнибалу» предстоял далекий и опасный поход. И кто знает — может быть, французские шпионы пронюхали об отплытии «Ганнибала» и где-нибудь в море его уже подкарауливает вражеский флот! За три года войны, бушующей между Англией и Францией, такое случалось не раз. Мимо французских берегов с опаской ходили не только караваны «купцов», которые с полными трюмами возвращались из далеких южных стран, но и военные корабли.

Дул порывистый холодный ветер. Море волновалось. Над ним ползли низкие тяжелые тучи, волоча по темным волнам серые шлейфы мелкого дождя и пронизывающей водяной пыли...

У плохо одетых и голодных рекрутов зуб на зуб не попадал. Стараясь не путаться под ногами у работавших на верхней палубе матросов, они держались друг друга и с опаской поглядывали на хмурое море.

— Ребята, не робей! — подбадривал рекрутов Билл Сандерс — тот самый сутулый парень, который защищал Томми от аптекаря. — За Францией теплее станет. А уж у Африки...

— До Африки еще надо дойти! — оборвал его капрал, который сопровождал рекрутов до Бомбея. — Становись, начальство идет!

К строю рекрутов подошел старший помощник капитана. Обшлага и эполеты его мундира так и сияли золотом. Капрал рявкнул «Смирно!» и доложил, что команда рекрутов в тридцать человек едет служить в войсках Ост-Индской компании.

Рекруты с замиранием сердца смотрели на офицера. У старшего помощника было хмурое обветренное лицо и стальные глаза. От такого пощады не жди. На корабле этот человек воплощал в себе суровые морские законы.

Взглянув на рекрутов, старший помощник брезгливо дернул носом и повернулся к артиллерийским офицерам.

— На флоте дармоедов нет! — бросил он. — Адмиралтейство не задаром перевозит людей Компании. Распределить их между палубами и орудийными расчетами. Доложить!

Вызванные с боевых палуб старшие канониры вмиг поделили рекрутов — на корабле не хватало артиллеристов.

— Значит, вместе служим? — прохрипел седой канонир, опуская тяжелую руку на плечо Джеймса. — Ну, коли так — пошли!

Джеймс спустился за своим новым начальником на среднюю палубу. Канонир подвел Джеймса к носовой пушке правого борта, тщательно укутанной в парусину, и ласково похлопал ладонью по ее казеннику.

— «Розалинда»! Прошу любить и жаловать. Будешь помогать вот этим джентльменам, — кивнул он в сторону дюжих парней, которые суетились вокруг пушки, особо стараясь в тот момент, когда мимо со скучающим видом проходил молодой щеголеватый лейтенант — командир батареи правого борта. Судя по опухшим физиономиям, они славно погуляли на берегу, пока «Ганнибал» стоял в лондонском порту. Слабосильный новичок в засаленной блузе им не понравился.

— На кой черт нам эта грязная обезьяна, дядя Том? — буркнул один из них, с большим синяком под глазом. — Путаться под ногами?

— Заткнись, Боб! — оборвал его старик. — Поплавает и, глядишь, станет хорошим канониром. — Он обернулся к Джеймсу: — А ты, парень, заруби себе на носу: отныне ты номер расчета при моей «Розалинде». И думать тебе не положено ни о чем, кроме одного: чтобы палила она без отказа. Понял?

— Понял! — поспешил ответить Джеймс. — А что делать?

— Дел хоть отбавляй. Забьют наверху тревогу — бросай все и живо к пушке. Перво-наперво хватай вот этот ящик и сыпь песочек вокруг «Розалинды». Потом — живо за баграми. Набери забортной воды. В пороховой погреб за припасами сбегай... Чем это от тебя несет?

— Краской, — смутился Джеймс. — В типографии работал.

— Вон оно что! Как тебя зовут?

— Джеймс. Джеймс Батлер.

— Джимми, значит? Так вот, Джимми, бери ведро, тряпку и принимайся за работу. Да живо!

Так началась для Джеймса жизнь на «Ганнибале».

Первый день был донельзя тяжелым: Как ни старался Джеймс, сварливые канониры то и дело награждали его увесистыми оплеухами и пинками, сопровождая их каскадами отборной брани. Старик не вмешивался — исстари все юнги так начинали службу на флоте.

Вечером, вконец измученный, Джеймс едва добрался до кубрика. В тесной деревянной клетке спирало дыхание от чада свечей, испарений и едкого запаха пота. Свободные от вахты канониры и матросы укладывались спать, а за столом резались в карты рекруты. Верховодил среди них Билл Сандерс. Карты то пестрым веером развертывались у него в руках, то лягушками скакали на середину стола.

— Сыграем? — подмигнул он Джеймсу.

— Неохота.

— Ну, чудак! — засмеялся Сандерс. — Береги, береги свой задаток!

Вступился седой канонир.

— Отстань, носатый! Не видишь — устал человек. Ложись-ка сюда, Джимми, — он показал на койку у себя над головой. — Спал тут раньше один пушкарь из Уэльса, да убило его ядром с французского фрегата. Куда гонят вашу команду?

— В Индию. В Бомбей.