Лев Майсура

В граверной Джеймсу удалось прочесть о далеких странах, об опасных путешествиях и морских сражениях. Таких книг последнее время печаталось множество. Но книжка, для которой граверы делали иллюстрации, показалась Джеймсу особенно интересной — в ней шла речь о стране, куда уехал отец.

Дочитать до конца ее тогда не удалось. В кладовку, куда он забился подальше от людских глаз, вдруг ввалилась грузная фигура. Хозяин крепко схватил Джеймса за ухо.

— За что получаешь деньги, негодяй! — зашипел хозяин. — Марш в подвал!

«Все равно — правильно сделал, что удрал из типографии. Сгниешь там в подвале! С хозяином — квиты. Он мне ничего не заплатил, а я стащил у него книгу... Не очень-то сладко чистить пушку. Канониры все злые, один старик Том ничего... Зато впереди — неизвестная страна... может, найдется отец».

Внизу загремели лавки. Опрокинув стол, картежники дубасили Билла Сандерса за нечистую игру. Однако Джеймс не слышал уже ни шума драки, ни глухих всплесков волн за бортом корабля — он спал глубоким сном.

В Индию

Далеко обойдя опасные берега Франции, «Ганнибал» шел вдоль Западной Африки. По левому борту пенился прибой, а за ним видны были оранжевые пляжи и ярко-зеленые рощи, в которых прятались туземные деревни. По вечерам с берега доносились удары тамтамов и протяжные песни.

На «Ганнибале» шла нескончаемая боевая учеба. На верхней палубе вдруг раздавалась тревожная барабанная дробь, и боевые расчеты, матросы палубной и трюмной команд, плотники и морские пехотинцы стремглав кидались по своим местам.

— А ты молодец, Джимми! — хвалил старый канонир. — Окреп, загорел. Оплеух от моих ребят почти не ловишь. Ей-богу, молодец!

Джеймс и сам чувствовал, что окреп. У пушки он действовал теперь не хуже других. Не мог он привыкнуть лишь к ежедневной обязательной чарке рома. Но тут с великой охотой являлся на помощь дядя Том.

У мыса Доброй Надежды спокойное плавание «Ганнибала» было нарушено двумя событиями.

Однажды на горизонте появилось плоское облачко, которое стремительно разрасталось, пока не закрыло все небо. Стало темно и душно. Над океаном повисла гнетущая тишина. Внезапно раздался могучий удар грома, и в один миг океан встал на дыбы. В такелаже яростно завыл ветер. Огромные волны с белыми, светящимися гребнями обрушились на корабль. Потоки клокочущей воды перекатывались через палубы..

Изрядно потрепанный «Ганнибал» с неделю простоял у берега, залечивая раны. А когда, наконец, под аккомпанемент надсадной матросской песни завертелся кабестан, вытаскивая якорь, и «Ганнибал» был готов снова направиться в океан, с марса раздался крик:

— Справа по борту эскадра из восьми кораблей!

Тревожная барабанная дробь разнеслась по палубам, и моряки ринулись по местам, чувствуя, что предстоит горячее дело.

Джеймс схватил ящик с песком и посыпал им палубу вокруг пушки, чтобы не скользили ноги канониров. Затем вместе с другими юнгами побежал в пороховой погреб за боеприпасами. Когда он снова оказался у пушки, все было уже готово: канониры распеленали «Розалинду», выбили из-под ее колес колодки и оттащили орудие в глубь палубы. Наготове стояли брезентовые ведра с забортной водой, банники. Дымил запальник. Джеймс принялся спешно разжигать горн, на котором раскаливают ядра.

Вдоль бортов понеслись громкие рапорты: «Первое орудие готово к бою! Второе орудие готово к бою! Третье...»

Не успели отгрохотать барабаны, как «Ганнибал» был уже готов к неравному бою. Встретиться в одиночку с целой вражеской эскадрой — не шутка даже для линейного корабля! Против орудий восьми неприятельских судов «Ганнибал» мог выставить всего шестьдесят четыре пушки. А в том, что это были враги, никто не сомневался.

Прильнув к щелям орудийных портов, канониры смотрели, как «Ганнибал» сближается с неизвестными кораблями.

Восемь против одного! — пробормотал старый Том. — Совсем никудышное дело, ребята!

И он безнадежно покрутил седой головой. Канониры снова приникли к щелям. Мачты кораблей неизвестной эскадры все вырастали и вырастали над водой. Уже стали видны развевающиеся на ветру белые флаги. Бурбонов — христианнейших королей Франции.

И вдруг на верхней палубе раздалось громкое «ура»! Старый канонир повернулся к своему расчету.

— Братцы, да это же «купцы»! — прохрипел он.

Из груди у всех вырвался вздох облегчения. В самом деле — навстречу им шел караван из шести неповоротливых посудин и двух конвойных фрегатов, которые никак не могли состязаться с «Ганнибалом» в огневой мощи. Полчаса назад самый последний матрос на «Ганнибале» мечтал лишь о том, чтобы прорваться сквозь вражеский строй и уйти в открытое море, но теперь каждый прикидывал — сколько перепадет на его долю, если удастся захватить несколько судов противника. Адмиралтейство платит звонкой монетой за каждый трофейный корабль, за каждого взятого в плен вражеского моряка!