Левая Политика. Россия на пенсии

Любопытно, впрочем, что настаивая на именно таком понимании диалектической логики при решении конкретных проблем, например, защиты экологии, он о диалектике забывает. Мысль о том, что именно развитие техники избавит от экологических проблем, созданных современными технологиями, — вполне диалектическая, но именно с ней Жижек хочет поскорее разделаться. В принципе, его позицию можно было бы выразить афоризмом Оскара Уайльда из эссе «Душа человека при социализме»: «Безнравственно использовать частную собственность, дабы залечить злостные язвы общества, основанного на частной собственности». С Уайльдом можно согласиться: это не только безнравственно, но и бессмысленно. Однако речь в данном случае идёт не об использовании собственности и техники здесь и сейчас, но о том, что та же частная собственность, существующая сегодня, создаёт условия для разрешения создаваемых ею проблем в будущем. Бесплатный труд миллионов лишённых прав домохозяек, воспитывающих своих детей, готовящих, стирающих, ведущих домашнее хозяйство вместо мужей, позволил мужьям отдавать все силы производству, т. е. помог состояться индустриализации, но, однако, именно индустриализация и развитие технологий, произошедшие во многом и благодаря бесплатному труду женщин, позволили им добиться равноправия. Условно говоря, феминистки призвали женщин выйти на улицы, а помогли им выйти изобретатели посудомоечной машины и пылесоса.

Впрочем, уповать на то, что разного рода проблемы разрешатся по отдельности, каждая своим индивидуально-диалектическим образом, всё же наивно: проблемы, порождаемые современной цивилизацией, взаимосвязаны, представляют собой единую систему. Хотя на взаимосвязи как таковой Жижек и не настаивает. Особенно заметно это, когда он критикует современную политику мультикультурализма. Конечно, для отечественных реалий критика мультикультурализма и толерантности в современном её понимании так же актуальна, как вопрос о переработке рекордного урожая бананов для жителей Крайнего Севера. Да даже в странах с гораздо более развитой экономикой терпимость нельзя назвать столь уж типичной. Обитающий на какой-нибудь лондонской окраине гопник ничуть не толе-рантней своего московского собрата и кулаки в дело пускает столь же охотно, и не дай бог вам встретиться с ним и продемонстрировать свой не слишком знакомый ему акцент.

Ситуация, которую описывает Жижек и в которой на смену системной ксенофобии пришли идеологически не обоснованные, «случайные» вспышки агрессии, — ситуация скорее условная, гипотетически представляемая, нежели реальная, она, скорее, является исключением, чем правилом. Схема, созданная Жиже-ком, отлично подходит для объяснения того, почему именно Альтюссер убил свою жену, но мало работает для объяснения того, с какой именно радости Брейвик запасается оружием и идёт расстреливать сторонников неугодного и излишне терпимого к приезжим режима. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что книга Жижека написана задолго до теракта.

И всё же даже без столь красочных примеров в Германии, где десятилетиями культивировалось чувство вины, неонацизм сегодня распространён. Да что там Германия, даже среди евреев, столь пострадавших от гонений в прошлом столетии, ксенофобия — не такое редкое явление. Причём речь может идти даже о взаимной вражде разных ветвей одного и того же народа — скажем, о напряжённом отношении между ашкенази и сефардами. Что уж говорить о других странах и народах, не переживших Холокоста и его последствий.

Менее очевидных видов нетерпимости или притеснения по тому или иному признаку, вроде эйджизма, тем более никто не отменял. Представители организаций и сообществ, вроде бы ставящих своей целью защиту прав меньшинств, угнетённых или просто не защищённых слоёв охотно третируют людей, не входящих в опекаемую группу. Наглядный пример из отечественной блогосферы: участницы феминистских сообществ, позиционирующие себя как радфемки, с чистой совестью сдают трансгендеров на растерзание гейхантерам, организуют травлю лесбиянок и т. д. В европейском и американском радикальном феминизме подобное поведение сейчас уже недопустимо, но в прошлом и там случались схожие конфликты. Конечно, деятельность, преподносящаяся как защита прав ЛГБТ, может использоваться для притеснения женщины, но точно так же для ограничения прав женщины может использоваться и «защита» детей, но это же не значит, что права детей не следует защищать.