Левая политика. Социальный диагноз

Кроме того, в рамках реформы увеличен и предельный возраст детей, до которого на них распространялась страховка родителей: раньше это был 21 год, сейчас — 25 лет. Таким образом, за счёт доходов страховщиков государство хочет решить проблему отсутствия страховки у значительной части молодёжи: к 21 году большинство молодых людей не имеет нормальной работы и не может позволить себе купить страховку, поэтому вынуждено сокращать визиты к врачам на 61 %, а посещения кабинетов неотложной помощи на 40 %. Для того чтобы страховщики в этих случаях не имели возможности поднять стоимость страховки, государство оставило за собой право регулировать порядок цен на страховые услуги. Более того, во время обсуждения реформы, лидеры отнюдь не революционной АФТ-КПП даже ставили вопрос о создании в США по европейскому образцу «системы единого плательщика». В целом реформа, рассчитанная на десять лет, оценивается почти в триллион долларов. Часть средств на неё Обама намерен получить от сокращения необязательных медицинских расходов (120 млрд, долларов за этот период будет сэкономлено на Medicare за счёт отказа от частичного финансирования бонусных программ для пожилых — например оплаты спортзала). Плюс налог в 3,8 %, который будет введён на инвестиционные доходы лиц, зарабатывающих более 250 тыс. долларов в год. Остальные деньги, по-видимому, будут получены за счёт ещё большего увеличения внешнего долга США. Но Обама и его сторонники уверяют, что оно того стоит. По словам спикера палаты представителей Нэнси Пелози, в долгосрочной перспективе реформа серьёзно улучшит здоровье нации, уменьшит общие расходы США на здравоохранение и сократит дефицит бюджета на 1,3 трлн, долларов. Другое дело, что в ходе подготовки реформы и при претворении её в жизнь, Обама всерьёз испортил свои отношения с влиятельным консервативным крылом оппозиции, которое готово представить президента не только «социалистом» но и «анти-христом»⁵. Всё это дало экспертам основания для грустных ассоциаций победы Обамы с победой античного царя Пирра.

Бюджет здравоохранения России. Финансовая «дихотомия»

Однако вернёмся к отечественным реалиям. По показателю расходов на медицинскую помощь на душу населения мы существенно отстаём не только от западных стран, но и от большинства стран Центральной и Восточной Европы, которые «стартовали» примерно в равных с нами условиях. Объём государственных расходов в России на здравоохранение в 2004 году составлял 2,9 % в доле ВВП, в 2006 — 3,8 %. Примерно на таком уровне приоритетности здравоохранения находятся развивающиеся страны со средним уровнем дохода (Бразилия — 3,4 %, Парагвай — 3,0 %, Перу — 2,8 %). Но, в отличие от России, за эти деньги государство гарантирует там самый минимум — первичную медико-санитарную помощь и меры по обеспечению медико-санитарного благополучия (борьба с инфекционными заболеваниями, санитарные мероприятия и проч.). Хотя бы эти простейшие услуги там более или менее обеспечены средствами. А мы, финансируя здравоохранение, как в Латинской Америке, обещаем за эти деньги западноевропейский набор услуг. В результате человеку без денег фактически не гарантировано ничего⁶.