Левентик

На тёмном джипе меня отвезли в знакомую и осточертевшую гостиницу. Номер на втором этаже. Мрачный портье как бы невзначай передал вместе с ключами распечатку посетителей тридцать пятой комнаты.

Скверное чувство тайной игры за спиной не покидало до сегодняшнего дня. Судьба дала выбор, быть королём среди пешек, или пешкой среди королей. Как-то неосознанно выбрал второе. Ключ щёлкнул в дверном замке. Стандартная планировка, стандартная мебель. Даже ощущения знакомые. Поставил ботинки у двери и сел на кровать. В переданной распечатке среди посетителей значился Миша.

Картина событий яркой вспышкой возникла перед глазами. После устройства садовником Эрик снимает номер в «Миритале». Затем на него выходит Миша и предлагает сделку. Деньги взамен информации. Эрик соглашается. Достаёт необходимые снимки, узнаёт расписание охраны. Когда дела Миши рассыпаются в прах, он уговаривает Эрика совершить похищение. Крауц клюёт на золотые горы, но затем трусит и отказывается. В день, когда наши номера оказались соседними. Далее драка, убийство. Горе-политику незачем лишние языки…

Выйдя на балкон, я удостоверился, что соседние номера не заняты. Тёмные стеклянные двери походили на пустые пещерные гроты. С каждым днём руки мои запутывались в сетях чужих пороков и желаний. Только Лиза держала на поверхности неопределённой действительности.

Громкий стук в дверь разбудил рано утром. Весеннее солнце загоралось на горизонте, бросая прозрачные полосы света на небосвод, а машины уже стояли у входа.

— Когда прибудете на место, обязательно сообщите, — с порога заявил Александр Викторович. — Сделайте всё возможное, чтобы Лиза безболезненно восприняла переезд, — он улыбнулся, — оставляю за вами солидную сумму, но не смейте тратить её впустую. Вас испокон веков учили не сорить деньгами. И не дай бог с Лизой что-нибудь случится…

Александр Викторович говорил твёрдо, но красные глаза дрожали. Он всю ночь плакал и не сомкнул глаз. В конце концов, старик расставался с дочерью навсегда.

Через пять минут мы стояли в холле и прощались. Александр Викторович пожал мне руку. Казалось, что никогда после нам не суждено встретиться. Он обнял меня, будто сына.

Но мыслями я был не в холле, а рядом с Лизой. В душе я прыгал и кричал от радости, разговаривал с ней и слушал, слушал, слушал… Лиза моя вторая любовь. Это не любовь между мужчиной и женщиной, какая была между мной и Таней, это тяга разумов, магнитная и непоколебимая. И если первая любовь разбивает сердца, то вторая испепеляет разум. Общение с другими людьми не доставляет удовольствия, они кажутся глупыми и безвольными. Они не двигают разум вперёд, они стопорят развитие, будто блуждающие якоря. И только друг, словно мотор тянет вперёд, вырывает на просторы, на которых никто не был.

К моему удивлению, Лизы в эскорте не оказалось. Охранник запер меня внутри салона и сел рядом. На немые протесты он покачал головой. Всё-то вам знать, господин всезнайка, сидите лучше, да молчите. Внутри вспыхнул гнев. Я готов был выпрыгнуть из окна машины и со сломанными руками вцепиться в горло старика. Но джипы тронулись в путь, а старик остался на крыльце.

Прибыли мы на место часов через пять. Уютный скромный особняк вписывался в общую картину природы. Внешняя отделка его походила на рассыпанную мозаику, узор переходил на тротуар и стопорился у небольшого бассейна. Кованные ворота были шедевром искусства. Грациозные узоры, будто смазанные маслом, блестели на солнце, ангелочки на столбах принимали гостей с распростёртыми объятиями.

Охранник проводил меня в просторную гостиную и заварил два кофе. Наверное, я выглядел настоящей тряпкой, если он спустился до такой услужливости. Моё раскисшее лицо и растаявшее тело не привёл бы в форму даже электрошок. Какой там кофе.

Но охранник прошёл с кружкой мимо меня и поставил кофе на стеклянный столик. Со второго этажа раздался детский голос…

Меня так и подбросило в воздух. Я выбежал на середину залы и позвал Лизу. Она откликнулась и лёгкие шаги её зазвучали на лестнице. Радость пронзила нервы. Пустой дом превратился в родной. Будто меня вырастили в нём и воспитали.

Когда мы обнимались с Лизой посреди светлой комнаты, стоя на огромном расписном ковре, раздался другой женский голос. Это оказалась Оля. Она стояла на балконе несколько повзрослевшая, но такая же прекрасная, как и раньше. У меня дар речи пропал. Никогда ранее ничего подобного не случалось.

Глава 47

Теперь и не помню, как уснул в тот вечер. Мы разговаривали до поздней ночи.

Оля рассказала, что произошло после нападения Миши. Поздним вечером её разбудил телефонный звонок. После дня изнурительных репетиций, она закрылась подушками. Но телефон трезвонил, и нервы Оли не выдержали. Ранее поздними звонками доставали только поклонники, неизвестно откуда бравшие её номера. Признавались в любви, назначали встречи… Оля чуть не нагрубила, но её опередил голос отца. Он говорил шёпотом и боялся. Сон у Оли выдуло начисто.