Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979

14 марта. 2. Иерусалим. Ирка приболела и осталась дома, и сегодня поэтому ощущение субботы.

Занимаюсь книгами.

Вечером приехал Боря Азерников с Далией Лернер, и мы пили чай. (А перед ними были Наум и Толя.)

Был Шимон Марциано – квартирный маклер.

Были Наум-фармацевт и Толя, с иконами. Я посмотрел и сказал, что иконы хорошие.

Я отвез Азерникова домой, и отвез Далию домой. Далия очень милое существо 20 с половиной лет и симпатичная на мордочку.

15 марта. 3. Иерусалим. Читаю.

Позвонил Яша Александрович, говорил извиняющимся тоном.

С Яшкой навел порядок в его столе, где царит полный хаос.

С маклером Марциано смотрел дом в Муцраре.

Был у М. Таль в Шаарей-Цедек, у нее сломалась бедренная кость, ей все уже поправили, и теперь она будет выздоравливать. У нее некая художница Ц. Бренер, Лев – муж сестры и еще одна дама.

Мы с Иркой дома. Я читал и смотрел детектив по телевизору.

16 марта. 4. Иерусалим. Рисовал акриликом на картоне.

Ссора с Иркой.

Я был у Саши Аккермана. Он сделал прекрасные новые вещи. Пили чай. Беседовали. Обсуждали будущее «Левиафана».

С Аккерманом были у Абраши Мошнягера. Пили чай, смотрели его работы, беседовали с ним. Мы сказали ему, что он должен начать новую работу, учить юдаику, готовиться для «Левиафана». Раскритиковали его и сказали, что будущее только в «Левиафане». Говорили долго.

Были с Аккерманом у Адины Гелертер, румынки, сказавшей, что желает быть в «Левиафане». Проанализировали все ее работы, раскритиковали ее, дали практические советы – что и как надо сделать. Пили кофе.

Я отвез Сашу домой. Сегодня мы проделали большую работу.

Дома меня ждали Саша Арарий и Майк Феллер. Саша привез эскиз нового моего постера для ярмарки. Обсуждали ярмарку, смотрели мои работы.

17 марта. 5. Иерусалим. Закончил акриликом на картоне «Щит Гавриила». С Аккерманом ездили к Зельдичу, но не застали дома.

Саше Аккерману нравится моя последняя работа.

Пришел Зельдич, и мы с ним и Аккерманом беседовали, а после ухода Саши Аккермана мы еще очень долго беседовали с Зельдичем. Я говорил с ним о его будущем и настоящем, о предстоящей армии, о женитьбе, об Америке. Зельдич хороший парень, и я надеюсь сделать из него достойного члена нашей группы.

18 марта. 6. Иерусалим. Мы с Иркой были в Шекеме. Ирка встретила Илюшу Бокштейна, и, пока она покупала еду, мы беседовали с ним. Он читал мне свои стихи; в них что-то иногда проскальзывает, но, к сожалению, он лишен чувства русского слова. Илюша целиком погружен в себя, но дело не в его оторванности от человеческих норм коммуникации, а в его безудержной графомании. Ботинки он носит на голую ногу, как Эйнштейн.

Были с Иркой на базаре.

Зашел ко мне Авраам Офек. Он учится в ешиве, захвачен и увлечен миром комментариев, религиозных мыслей и т. д. Сказал, что становится другим человеком. Что-то будет? Я сказал, что теперь в этом новом свете он должен пересмотреть свои позиции в искусстве, отказаться от прошлого.

Зашел Иуда Авшалом с девицей и овчаркой Денди.

Вечером мы играли в карты: я, Ирка, Азерников.

С Азерниковым были в Гило у Эдика Шифрина (4 года как из Москвы, выдающийся хирург в Адассе). Симпатичный человек.

19 марта. Шб. Иерусалим. С Иркой, детьми и Азерниковым поехали на Ар Ацофим, в новое здание Адассы, к Мириам Таль. Привезли ей фрукты. Поболтали о том о сем. Мириам была очень довольна нашим посещением. Недели 2–3 она теперь будет выздоравливать. К ней пришли Инна и Лев Померанцы со снохой.

С Иркой, детьми и Азерниковым были у Миши Калика. Он не работает, фильма не ставит, денег нет. Положение его не из завидных. Из известного советского кинорежиссера он стал позабытым человеком; его израильский фильм оказался очень пошлым, Миша не выдержал первого экзамена в свободном мире.

К нам заезжал Миша Нойбергер с Тамарой и неким грузином.

Вечером у нас: Боря Азерников, Арье Зельдич с Барбарой, Толя – Шушанин жених. Играли в карты, в дурачка на книги.

20 марта. 1. Иерусалим. Прочитал повесть Эли Люксембурга «Третий храм». Как ни странно, за Элиным косноязычием – он все же писатель, и писатель с неким своим личным духовным и литературным строем.

Заходили Саша Аккерман и Арье Зельдич, потом ушли к Зельдичу смотреть его работы.

Аккерман вернулся от Зельдича, он беседовал с ним о новых работах Зельдича. Удивительно, что Зельдичу он сказал нечто похожее на мои критики, возникает единство и коллективное понимание.

Я был в Доме художника. Заседание: Сузана, Малка, Мареша, Снеур и я. Шушанна. Всякая текущая ерунда.

Встретился с Далией Лернер и долго беседовал с ней. Есть у меня идея отправить ее учить историю искусства в университет и со временем сделать ее историком «Левиафана» и русск. искусства.

21 марта. 2. Иерусалим. Написал письмо Кате и Джефри Мэрролам.

Читаю. Марина Цветаева – гений советских либералов, чужое.

Златка рисует – и в этом явно виден ее художественный талант.