Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979

Азерников пришел с Кацем. Азерников подарил Яшке ласты на день рождения. Яшеньке скоро 10 лет.

22 марта. 3. Иерусалим. Читал, разрезал старые газеты.

Был примитивный грузин от Азерникова, Азерникову показалось, что его интересуют книги, и он послал его ко мне.

Заходили Саша Аккерман и Арье Зельдич.

Яшка рассердил меня, я не удержался и отколотил его.

Саша Арарий привез макет плаката для ярмарки, мы обсудили и поправили его. Саша ночевал у нас.

23 марта. 4. Иерусалим. Разбирал письма разных людей и вспоминал друзей и знакомых.

Заходил Хейн Сильберлайн, пили чай и говорили по-английски.

Был Боря Азерников с Марджи-американкой. Заехал Женька Врубель в военной форме, он проходит курс на базе в Гуш-Эцион.

Был Эвен-Тов с Кларой, сегодня 40-летний юбилей их свадьбы.

Мои работы не крутятся в галереях и посему многими людьми не воспринимаются как торговая продукция, имеющая денежную ценность. Положение изменится по мере моей известности. Когда я стану знаменит, маятник качнется в другую сторону – отсутствие моих работ на рынке придает им особую стоимость и спрос на мои вещи будет очень остр. И я увижу это по моим знакомым (типа Эвен-Това) в первую очередь.

24 марта. 5. Иерусалим. Читаю «Русские евреи вчера и сегодня» И. Домальского.

Читаем с Иркой стихи и проводим строгую селекцию.

25 марта. 6. Иерусалим. Нарезал паспарту и наклеивал свои рисунки 1959 года. Читал Ирке стихи.

Приехала Ев. Ар. с Аськой. Златка очень ждала свою сестрицу, и они играют и гуляют вместе. Аська одета некрасиво и инфантильна. Нет красивее наших детей, и дело еще и в том, что Яшка и Златка находятся дома в интеллигентной и умной среде.

Ев. Ар. привез от автобусной станции Володя Коротик, он, как всегда, являет собой уныние.

С Иркой и Азерниковым были у Вики и Мариши Раскиных и у Бененсона Саши. Мариша приехала из Лондона, рассказывает о маразме русской эмиграции, о плохой критике на русскую неофициальную выставку, о всеобщей эмигрантской ненависти ко мне (в основном за мое потрошение Солженицына). (И даже советский поэт-переводчик, турист из Москвы, Наум Гребнев недоволен мной от имени советских либералов, с кукишем в карманах пособляющим советским гангстерам.)

26 марта. Шб. Иерусалим. Златка гуляет с Аськой, Ирка с Ев. Ар. готовят Яшкин день рождения.

Были Миша и Сузана Калики с Юлькой. Мы с Каликом менялись книгами. Миша Калик человек стандартной советской культуры, но, конечно, либеральной.

Я был у Мириам Таль в Адассе-новой. У нее парочка тухлых русских олим (некие Райсы). Я привез ей фрукты. М. жалуется на плохое настроение, депрессию. Я заехал к Каликам, в обмен на свои книги взял у него собрание Салт.-Щедрина и др.

Вечером у нас день рождения Яшеньки. Он получил подарки. Были пироги, чай, вино. Азерников с Юлей, Аккерман, Зельдич с Барбарой, Ванд-Поляки, Ев. Ар. Пили, ели, играли в карты. Я развез всех по домам (т. е. Зельдича и Азерникова).

27 марта. 1. Иерусалим. Яшеньке 10 лет.

Читаю.

Был в Доме художника, разбирал просьбы на выставки. Некто Эзра Городецкий принес мне показать свою мазню. Я сказал ему, что он непрофессионал и нас это не интересует. Он очень рассердился. «А мои выставки в музеях, а критики!» Какая наглость. Я решил никому из этих паразитов на искусстве не давать носа поднять.

Вечером: я, Ирка, Азерников играли в подкидного дурака.

28 марта. 2. Иерусалим. Читаю историю евреев.

У нас живет Аська Женькина, они со Златкой играют и гуляют. Аська значительно отстает от Златки в развитии.

Была у нас Инна Ярошевич (оле из Москвы, 3 года в стране, искусствовед). Ее заинтересовал «Левиафан». Я поговорил с ней, дал ей манифест, комментарии, газету «Левиафан», постер «Левиафан».

Был Саша Аккерман, пили чай.

Был Майк Феллер с девочками. Мы с ним ездили к Я. Розенблату, но не застали дома.

Был Зельдич. Принес книжки – карточный долг.

Был Боря Азерников с Тамарой. Мы все играли в дурака.

29 марта. 3. Иерусалим. Читаю про историю евреев.

Складывал с Яшкой и Златкой их книги. Если книга порвана, то Златка вне зависимости от содержания книги не хочет ее.

Позвонил Авраам Офек, позвал меня. Я смотрел его новые эскизы, мы беседовали. Я проанализировал его работы и говорил ему о необходимости приблизиться к примитиву, отказаться от реалистических ракурсов, быть более чистосердечным в искусстве, отказаться от прошлого.

Разбирал новые книги. Читал.

30 марта. 4. Иерусалим. Разбирал книги, читал.

Наклеивал свои старые рисунки на паспарту.

Шломи Брош из муниципалитета прислал брезент и краски мне, Аккерману, Зельдичу (мы в числе др. художников нарисуем декорации уличные для Иерусалима), получил на ≈5000 лир материалов.

Приезжала Тамара Врубель проведать Аську.

Ирка убирала квартиру, а я читал ей стихи.

Пришел Зельдич, принес новую работу, гуашь на картоне. Он делает большие успехи. Но сейчас он рисует под Аккермана.

Аккерман пришел, мы пили чай, обсуждали картину Зельдича.