Читаем Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 полностью

Ирка уложила детей, и мы все: Ирка, Аккерман, Зельдич и я играли в переводного дурака на книжки.

31 марта. 5. Иерусалим. Читаю. Наклеиваю свои старые рисунки на паспарту.

Позвонил Иона Фишер, и мы договорились о встрече.

Яшка пожаловался на Чижи; я прихватил Чижи за грудки, и он завыл и бросился от меня; через некоторое время явилась его мать и полезла в драку, но я держал за руки ее, явился Рафи Абт (дело было на нашей плошадке лестничной); Чижи прибежал с кухонным ножом. Этот Чижи (ему ок. 14 лет) – наглый, лживый мальчишка – пристает ко всем детям младше его, и я его припугнул с применением силы.

1 апреля. 6. Иерусалим. Утром с Иркой, Златкой и Аськой ездили в Шекем (там я видел Ниссана Мулокандова) и на рынок. Аккумулятор моей «Марины» вышел из строя. (В гараже у Шекема я встретил Ику Исраэли, он теперь раввин.)

У нас по пути в отпуск Женька Врубель с товарищем по курсу – Сашей Флейшером (химик из Ленинграда). Женька уехал с Аськой.

Ирка убирает квартиру, я читаю ей стихи.

2 апреля. Шб. Иерусалим. Читал о 6-дневной войне.

Ирка готовила к Пейсаху, я читал ей стихи Пушкина (среди стихов лицейского и послелицейского периода есть только несколько приличных стихов и ни одного шедевра).

Приехала Ев. Ар.

Вечером собрались: Боря Азерников с Юлей, Миша Нойбергер с Тамарой, Зельдич с Барбарой, и мы сели за стол. Яшка читал Агаду на иврите, мы тоже прочли – кто на иврите, кто по-русски, кто на английском. Потом пили-ели.

Играли в дурака. Нойбергер купил последнюю картинку Зельдича (под Аккермана) за 300 лир (при моем активном участии).

3 апреля. 1. Иерусалим. Азерников приехал с Юрой и Любой Коганами. Пили кофий.

Я занимался своей «Энциклопедией в картинках».

Пришел Саша Аккерман.

Были Мордехай и Клара Эвен-Товы; я показывал работы Евг. Ройтенберга и Ворошилова.

4 апреля. 2. Иерусалим. Механик Моше Леви починил мне аккумулятор и заменил ремень в «Марине».

Читаю фельетоны Жаботинского – этот человек обладал чувством собственного достоинства во всех условиях жизни.

Саша Арарий привез мой новый постер и взял объекты для ярмарки.

5 апреля. 3. Иерусалим. Конференция Союза художников в Доме художника. Я один из 60 делегатов. Открытие: выступление Э. Хальперина, министра просвещения Аарона Ядлина, зам. мэра Гадиша.

Растолстевший М. Шепс говорил о музеях и художниках – говорил, как обычно, обтекаемо, солидно, ни о чем.

Обед в ресторане на Яффо, под дождем.

Выступления до вечера, все ругают музей, Фишера, болтовня. Я выступил тоже; я говорил о еврейском искусстве, о западных влияниях, о подражании и т. д. Мое выступление было неожиданно, оригинально и темпераментно – художники даже захлопали мне.

Аккумулятор моей «Марины» ослаб, мотор не заводится, и я поехал домой на автобусе.

У нас ночевал Аарон Алкалаи, он тоже делегат конференции.

6 апреля. 4. Иерусалим. Второй день конференции. Сегодня я выступал тоже. За эти 2 дня увиделся и познакомился с многими художниками, встретил много знакомых.

Сузана и Малка толкнули мою «Марину», и она завелась.

7 апреля. 5. Иерусалим. Тель-Авив. Яффо. Всем семейством + Аська погрузились в «Марину» и поехали в Тель-Авив.

Дети остались у Ев. Ар., Ирка и Ев. Ар. поехали покупать Ирке платье, а я поехал на ярмарку. На ярмарке: Саша Арарий, Люши, Алина Слоним, Ян Петри, Бурджеляны, строят, и ставят, и вешают. Я присоединился к ним, и вскоре и мой павильон был готов: «Жезл Аарона», «Камень», «Утренние ворота», «Посланец» с «Красным камнем» и «Молитва» + столик с 3 моими рисунками тушью + постеры мои, разложенные на низком столике-доске. Все белое, серое. Вышло очень элегантно и хорошо. Алина Арарий и Люши все сделали под моим руководством. Ирка пришла в новом платье.

В 7 ч. вечера открылась ярмарка. Очень много людей. Много знакомых, художники и галеристы. Объяснились с Кендой Бар-Герой – посмотрим, как теперь она отдаст работы мои Нусбергу. С русского радио взяли у меня интервью. В «Едиот Ахронот» моя репродукция, в «Аль Амишмар» упоминается мое имя.

Разговоры со многими знакомыми, с покупателями моих постеров, с разными людьми. Саша Аккерман приезжал с Азерниковым. Мы около наших павильонов – я, Ирка, Бурджеляны, Саша Арарий, Збарский около нас (Рихтер выставляет его скульптуру). Райхваргер крутится в павильоне Цви Ноама (с двумя холстами).

Несколько моих шелкографий висят в павильоне «Иерусалимской эстампной мастерской».

В каталоге выставки мой целый лист с репродукцией черного рисунка.

После ярмарки я, Ирка, Саша Арарий и Алина Слоним поехали к Бурджелянам. Ида накормила всех борщом, смотрели матч «Макаби» с итальянцами на Кубок Европы. «Макаби» выиграла – триумф по всему Израилю.

Ночевали с Иркой у Бурджелянов.

8 апреля. 6. Тель-Авив. Яффо. Взяли деток у Ев. Ар. и поехали на ярмарку.

Дети были в луна-парке, Яшка опекал Златку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное