Читаем Левиафан 2. Иерусалимский дневник 1971 – 1979 полностью

У Златки меняются зубы; она расшатала и вытащила два верхних зуба; и эта операция вызывает у нее бурю восторга, она прыгает с зубом в руке, вопит, вертится перед зеркалом, а перед сном прячет его под подушку, чтоб утром обнаружить вместо зуба 5 лир.

Был Борька Азерников с девушкой Рут. Чаепитие.

19 октября. 5. Иерусалим. Читаю, смотрю книги по русскому искусству.

Иосеф Цуриэль принес «Маарив», где напечатаны сообщение о выставке «Левиафана» и моя большая фотография.

20 октября. 6. Иерусалим. Читал роман А. Лигеда «За счет покойника», смотрю книги по русскому искусству.

С Иркой были в «Суперсоли»; повстречали там Андрея Синявского, он был с Натальей Рубинштейн.

Разбирал с Яшкой его коллекцию монет.

Был Саша Арарий, говорили о делах.

21 октября Шб. Иерусалим. Тель-Авив. Яффо. Выехали с Иркой, Яшкой, Златкой на «Марине» в Тель-Авив.

Были в Тель-Авивском музее на выставке конструктивизма (на которую я не дал работ из своей коллекции) – русская часть слабовата. Встретили Марка Шепса. Поговорили о том о сем. У Рут Шепс родился ребенок от какого-то француза в Париже. О нашей группе Шепс сказал, что все окружено некоторой тайной. Встретил Мунди Иосефа. Подарил ему каталог «Левиафана». Фотограф Эрде звал меня к себе, обещал мои портреты, надеется выцыганить картинку. Дан Кулька тоже повстречался.

Встретили Юру Красного с Наташей Агроскиной. Разговаривали о разном, шутили. Поехали все к художницам Рахили Коган и ее дочери Беленькой. Коган в 30‐е годы коснулся кубизм, но всю жизнь потом она лепила соцреализм. Милые, провинциальные, убогие женщины из Ленинграда.

Были у Ев. Ар. и Соломона, обедали. Были с детьми в луна-парке; дети катались на чем-то и бродили в лабиринте.

Отвезли всех к Ев. Ар., и мы были с Иркой у худкритика Мириам Тувии. У нее была Батья Ароэти (училась в театр. студии, работает в банке), неглупая женщина, но запутанная и уставшая от жизни. Разговаривали на темы искусства до 1 ч. ночи.

Ночевали с Иркой в яффской квартире Ев. Ар.

22 октября. 1. Тель-Авив. Иерусалим. Был утром у Эзры Султаника в «Едаграфе», начинаем печать «Кадиша».

Взял Ирку и детей с яффского пляжа, обед, Ев. Ар.

Были с Иркой и детьми у Саши Арария в «Медии». Занимались подсчетами, обсуждениями. Планировали работу, и, как обычно, я выговаривал Саше.

Были у Михаэля Аргова и Михаль, подарил ему каталог «Левиафана». Разговаривали, и я предложил ему выставку в Доме художника. Смотрели его новые работы, покрашенные большие материи.

Выехали домой в Иерусалим по новому шоссе.

23 октября. 2. Иерусалим. Утро. Дома. Ирка не работает. Дети не в школе. Симхат Тора. Читаем.

Были Мордехай Эвен-Тов с Кларой, смотрели мои работы.

Заходил Авраам Офек, обсуждали линию поведения с Д. Сузаной. Он предполагает использовать нас в своих целях, но мы внимательно следим за ним и его полезностью для нас.

Яшка и Златка по очереди читают мне стихи на иврите; я заставил.

24 октября. 3. Иерусалим. Тель-Авив. Яффо. Я на своей «Моррис-Марине» выехал в Тель-Авив.

В «Едаграфе» печатаю шелкографию «Кадиш» (Эзра Султан, Иоси Розенберг и др.).

В бюро «Медия» с Сашей Арарием и Майком Феллером обсуждали факсимильное издание книги Малевича (+ Алина и Люши, и Алина Слоним).

Я был у Меира Визельтира, подарил ему каталог «Левиафана», он смотрел с большим интересом и хочет поехать с нами и участвовать.

Я ночую в пустой квартире Ев. Ар. в Яффо.

25 октября. 4. Яффо. Тель-Авив. Кфар-Саба. Печатаю «Кадиш» в «Едаграфе».

Ездил в Кфар-Сабу к Любе Янкельзон в школу сестер; гуляли, беседовали на лавочке, пили кофе в кафе. Теплый, теплый южный вечер.

Был у Нафтали Безема. Ханна сидит с подругами. Подарил каталог «Левиафана»; Нафтали смотрел с большим интересом, слушал то, что я говорил о великой американской культуре и о иудейском неприятии греко-римского мира. Нафтали с большой теплотой сказал, что я стремлюсь к делам больших масштабов.

Я заскочил к Давиду Гринбергу (дал ему каталог «Левиафана»); он уже был в постели.

Ночую в Яффо в пустой квартире Ев. Ар.

26 октября. 5. Яффо. Тель-Авив. С утра до ночи наблюдаю за печатью «Кадиша» в «Едаграфе», слежу за каждой мелочью. Были Саша Арарий, Майк Феллер и др.

Ночую в Яффе. Сегодня закончил «Кадиш».

27 октября. 6. Яффо. Тель-Авив. Иерусалим. Вчера закончил печать «Кадиша», сегодня допечатали на постерах последние буковки. Последние распоряжения об обрезке. Домой.

Я на своей «Моррис-Марине» выехал в Иерусалим.

Милый сердцу дом. Златка, Яшенька, Ирка.

Вечером мы с Иркой у Шуры Копеловича и его жены. Водка с бутербродами, чай с пирогами. Левицкий, полученный Шурой в наследство от отца. Шура хочет выставку в Тель-Авиве и просит меня помочь ему.

28 октября. Шб. Иерусалим. Дети утром исчезли на улицу. Мы с Иркой читаем.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное