Лиа. Жизнь не по нотам

– Могу я доверить тебе секрет? – Какое-то время она изучала мое лицо, потом прижала к щекам ладони и улыбнулась. – Ух, я так нервничаю.

Это показалось мне странным: кажется, у нее даже дыхание перехватило.

– Почему?

– Потому. Не знаю. – Она теребила уголок листа. – Боже, мне так нравится! Я даже знаю, когда это было.

– Хорошо, – спокойно ответила я.

Потом она задела меня рукой, и у меня все внутри перевернулось – во всяком случае, впечатление было именно такое. Как будто кто-то вывернул меня наизнанку. Я подтянула колени к груди, чувствуя себя угловатой и неловкой. Эбби бросила на меня быстрый взгляд, прикрыла рот рукой и моргнула.

– Знаешь, по-моему, приехал автобус, – сказала она наконец. – Пора идти к остановке.

– Неужели ты бросишь меня гадать, что это был за секрет, Сусо?

– Может, я скажу тебе завтра, – едва заметно улыбается она.

Этого так и не произошло: ни завтра, ни позже. Она написала мне сообщение: «С днем рождения» – и смайлик с воздушным шариком. Я ответила «Спасибо», тоже со смайликом.

И все. Никакого продолжения.

В понедельник все снова было отвратительно нормально. Никаких больше нервных взглядов. Никаких странностей. На английском Эбби весь урок пихалась и дурачилась на диване с Ником. За обедом она без умолку обсуждала репетицию пьесы с Саймоном. Будто и не было никаких секретов.

А теперь она изучает мое лицо с таким же пристальным вниманием, с каким смотрят фильм на непонятном языке в нетерпеливом ожидании субтитров.

– Из-за чего? – спрашивает она.

– Прости?

– Ты не закончила мысль.

– Ах да. – Я упорно разглядываю руки.

– Если ты не хочешь говорить об этом…

– Отличная идея.

– Какая?

– Не будем об этом говорить.

Эбби едва заметно закатывает глаза.

Первый свой вечер в Афинах мы проводим за поеданием чипсов и просмотром «Охотников за крошечными домами»[29]. Главные герои сегодняшней передачи – как, впрочем, и всех остальных – парочка молодых хипстеров: Алисия и Леон. Леон то и дело использует слова вроде «вторичная переработка» и «ресурсосбережение», и Эбби не выдерживает:

– Не бывает таких людей.

– Еще как бывают.

– Как это вообще работает? И почему у них тогда есть машина?

– Они и от старого дома не собираются отказываться, а второй просто поставят во дворе.

– Боже. – Она поджимает губы и осуждающе качает головой, потом добавляет: – Слушай, надо попробовать заказать те печенья, которые доставляют в коробках из-под пиццы.

– Ха!

– Согласна?

Сейчас так легко представить, что у нас все получится. Что мы сможем быть друзьями. Может, даже соседками. Будем шататься по дому в пижамах, скайпиться с Саймоном, по вечерам грызть печенье и учиться только на «отлично». Она найдет себе парня, я буду сохнуть по какому-нибудь второкурснику – лучшие подруги, всё как по книжке. По меньшей мере, мне не придется делить жилье с кем-то посторонним.

Около одиннадцати Эбби потягивается и зевает.

– Думаю, пора спать.

Тут-то я и вспоминаю, что у Кейтлин всего одна кровать.

– Я лягу на диване.

– Зачем? – Эбби таращится на меня, будто я сморозила глупость. – Что за чушь, там же огромная кровать. У этих ребят из передачи дом меньше!

– Ты права.

Она права. Это глупо. Мы же спали вместе на полу миллион раз: у Саймона, у Ника, у всех, у кого ночевали. Дорога в Афины сблизила нас еще больше. К тому же на этой кровати, если захочется, можно лечь на расстоянии трех футов друг от друга.

Это же Эбби.

Хотя есть что-то в том, чтобы делить одну постель.

Она наблюдает за мной, слегка нахмурившись.

– Или я лягу на диване.

– Ни за что. Кейтлин ведь твоя подруга.

– Вообще-то она сестра друга девушки моей двоюродной сестры.

– Ах, ну да. – Я улыбаюсь. – В любом случае в этом нет необходимости.

Нет никакой необходимости.

19

Я просыпаюсь под стук капель дождя. Эбби уже встала и сейчас сидит у изголовья, скрестив ноги и погрузившись в «Гарри Поттера».

Меня немедленно охватывает паника. Трудно объяснить, но меня начинает тошнить при мысли, что Эбби видела, как я сплю. Конечно, она не смотрела специально, а сейчас вообще не поднимает глаз от книги, но я могу думать только о том, как по-дурацки выгляжу во сне. Наверняка у меня рот был открыт. А если я еще и храпела…

– С добрым утром! – Эбби загибает уголок страницы, и я смотрю на нее в притворном ужасе.

– Ты что, только что…

– О боже. – Она пытается сдержать улыбку. – Я должна была догадаться, что ты из этих.

– Из этих? Я что, теперь монстр? – Продолжая качать головой, я смотрю на нее и думаю, что уж Эбби-то в подобном не заподозришь: кудри, сиреневая пижама – воплощение невинности! Но меня не проведешь. – Сейчас я открою тебе страшную истину, но, возможно, ты слышала…

– О закладках. Да, знаю. – Она закатывает глаза. – Ник регулярно читал мне нотации на эту тему. По-моему, за то время, что мы встречались, он подарил мне их около сотни.

– И где эти закладки?

– Естественно, я от них избавилась.

– Потому что?..

– Потому что мы расстались. – Она пожимает плечами. – Все, что напоминает о нем, заставляет меня грустить. Это плохо?

– Почему?

– Ведь это я его бросила. Мне не положено так себя чувствовать, – невесело улыбается она.