Читаем Liberte (СИ) полностью

Не смея прекословить, я неукоснительно выполнял все полученные указания. Ненамного развёл руки от тела, позволив жёстко зафиксировать их в таком положении. Обхватил ладонями металлические приспособления похожие по виду и форме на ручные динамометры и по требованию на пробу несколько раз поочерёдно с усилием сжал каждый из них. Они так и остались в моих руках после того как фиксаторы плотно обхватили мои запястья. В довершении всего один из медиков вставил мне в рот большую и неудобную резиновую капу, широко до боли раскрывшую мой рот и вдавившую язык к нижней челюсти. Необходимость последнего приготовления была мне совсем неясна. Как же теперь отвечать на вопросы или может я опять чего-то недопонимаю? Не успел я толком удивиться этому обстоятельству, как передо мною захлопнули крышку капсулы, оказавшуюся совершенно непрозрачной и я очутился не только обездвиженным, но и запертым внутри, отрезанный от всего внешнего мира в абсолютной темноте. Это было неожиданно и неприятно, но не ввергло меня в панику. По сути это отчасти напоминало учебные тренировки по пребыванию в одиночестве в замкнутом пространстве или скафандре, а с ними я всегда справлялся на "отлично". Поэтому постарался максимально расслабиться, насколько это было возможно в моём теперешнем положении. Закрыл глаза, выровнял дыхание, попытался заставить себя не думать о насущных проблемах и своём тягостном положении. Я смог оставаться относительно спокойным ровно до того момента пока темнота не сделалась абсолютной настолько, что буквально секунду назад я и не мог об этом подумать. Поначалу я даже не сообразил, что же произошло. За все последние девять лет с самого первого момента включения моего чипа я не оставался без его успокаивающе светящегося перед моими глазами интерфейса. Никогда! Никогда и нигде! Будь то оживлённая аудитория Академии или мимолётный tЙte Ю tЙte с очередной пассией или одиночество спасательной капсулы затерянной в безлюдной системе; моим неизменным спутником всегда был он. Помогая, развлекая, подсказывая и направляя. Он будил меня по утрам, под наигрываемые им успокаивающие ритмы я иногда засыпал. Большей частью через него и с его помощью происходило моё общение с окружающим меня миром, людьми, вещами. Его неосязаемое, но зримое присутствие настолько вжилось в меня, что казалось, является уже неотделимой и неотъемлемой частью меня самого. Однако сейчас куда бы я ни повернул свои глаза, непроглядная темнота окружала меня. Интерфейс погас и вслед за этим раздался громкий голос, раздражающе резанувший мой слух:

- Сожмите руки.

От растерянности я замешкался и немного погодя тот же голос опять повторил фразу. Прозвучала она настолько похоже, что безусловно являлась записью. Я повиновался.

- Сильнее, - тут же последовал очередной приказ и я ещё больше сжал находящиеся в моих ладонях металлические приспособления. - Сильнее. - повторил голос. Что же происходит, чёрт их побери и для чего это всё нужно?!

- Держите, - я подождал, но больше не было произнесено ни слова.

Так продолжалось, наверное, минуты три, а может и больше, хотя кто его знает. С самого начала я не догадался начать отсчитывать время. Сверить же его теперь, мне было не с чем и это было очень непривычно. Мои руки начали уставать, и я попытался дать знать об этом. Вышло, конечно, плохо, но что мне оставалось ещё предпринять? На своё вопросительное мычание в ответ я не услышал ровным счётом ничего. Я сделал ещё одну попытку, повысив при этом голос, стараясь придать ему настойчивые и требовательные ноты. Снова тишина. Не дождавшись ответа, я расслабил руки и тут же электрический удар сотряс моё тело, кисти сами сомкнулись на электродах, тело выгнулось, но разряд длился совсем недолго. Стоило ему прекратиться, как я шумно выдохнул, а тот же безучастный голос произнёс:

- Сожмите руки.

От захлестнувшего меня возмущения я заорал, но лишь мычащие и булькающие звуки вырывались из моего заткнутого рта. Мои старания выплюнуть резиновую дрянь, закрывшую мне рот, прервал очередной разряд тока, потрясший моё тело. На этот раз он был сильнее и длился дольше. Руки скрутило судорогой и я едва смог разжать пальцы, стараясь хоть как-то размять их. И снова:

- Сожмите руки.

Насколько у меня хватило сил, я сжал электроды.

- Сильнее. Сильнее. Держите.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Френдзона (ЛП)
Френдзона (ЛП)

Грей не дру­жит с жен­щи­нами. Он с ни­ми спит. Так бы­ло до Ай­ви. Пос­леднее, че­го хо­чет звез­дный на­пада­ющий Грей Грей­сон, так это ез­дить на ядо­вито-ро­зовой ма­шине до­чери сво­его аген­та. Но ему нуж­на тач­ка, а де­вуш­ка как раз учит­ся за гра­ницей. Это па­рень и пы­та­ет­ся объ­яс­нить дер­зкой цы­поч­ке, ког­да по­луча­ет от нее гнев­ное со­об­ще­ние с уг­ро­зами на­несе­ния ему уве­чий, ес­ли он слу­чай­но ра­зобь­ет ее лю­бимую ма­шин­ку. Но преж­де чем Грей ус­пе­ва­ет хоть гла­зом мор­гнуть, Ай­ви Мак­кензи прев­ра­ща­ет­ся в его луч­ше­го дру­га по пе­репис­ке. Од­на­ко вско­ре Ай­ви воз­вра­ща­ет­ся до­мой, и все идет на­пере­косяк. Ви­ной то­му то, что мыс­ли Грея сей­час сво­дят­ся лишь к од­но­му – Ай­ви. Ай­ви не за­нима­ет­ся сек­сом с друзь­ями. Осо­бен­но с из­вес­тны­ми фут­бо­лис­та­ми. Не­зави­симо от то­го, нас­коль­ко один из них ее воз­бужда­ет… Грей сво­дит Ай­ви с ума. Он гру­бый, оп­ре­делен­но зап­ретный, секс на па­лоч­ке. Од­на­ко у Ай­ви есть чет­кое пра­вило – ни­ког­да не свя­зывать­ся с кли­ен­та­ми от­ца. Пра­вило, ко­торо­го сей­час ста­ло край­не слож­но при­дер­жи­вать­ся, осо­бен­но учи­тывая, что Грей де­ла­ет все воз­можное, же­лая соб­лазнить де­вуш­ку. Так что очень ско­ро ее луч­ший друг прев­ра­ща­ет­ся в са­мого не­от­ра­зимо­го пар­ня на Зем­ле. Что ж, Грею при­дет­ся по­потеть, ис­поль­зуя все свои на­выки флир­та, что­бы вый­ти из френ­дзо­ны и за­полу­чить сер­дце Ай­ви. Да нач­нется иг­ра.

Кристен Каллихен

Современные любовные романы / Эротика / Прочая старинная литература / Романы / Древние книги
Живописный номинализм. Марсель Дюшан, живопись и современность
Живописный номинализм. Марсель Дюшан, живопись и современность

Предметом книги известного искусствоведа и художественного критика, куратора ряда важнейших международных выставок 1990-2000-х годов Тьерри де Дюва является одно из ключевых событий в истории новейшего искусства - переход Марселя Дюшана от живописи к реди-мейду, демонстрации в качестве произведений искусства выбранных художником готовых вещей. Прослеживая и интерпретируя причины, приведшие Дюшана к этому решению, де Дюв предлагает читателю одновременно психоаналитическую версию эволюции художника, введение в систему его взглядов, проницательную характеристику европейской художественной сцены рубежа 1900-1910-х годов и, наконец, элементы новаторской теории искусства, основанной на процедуре именования.

Дюв Терри де , Терри де Дюв

Культурология / Прочая старинная литература / Изобразительное искусство, фотография / Древние книги