Liberte (СИ)

Первое что я почувствовал, была невыносимая вонь. Не знаю, что случилось со мною раньше, вырвало меня или опорожнился мой кишечник, да это и не имело никакого значения. Было по-прежнему темно. Раздалось жужжание и в шею ощутимо кольнуло. Инъектор делал своё чёрное дело, возвращая меня в сознание. Проклятый голос не заставил себя долго ждать.

- Сожмите руки.

Интересно, мне только кажется или я здесь действительно надолго?

***

Очевидно, на какое-то время я лишился зрения. Измождённого и обессиленного от настойчивых поисков правды меня извлекли из камеры пыток и непонимающе крутящего головою по сторонам, подхватили и поволокли, а я пучил ничего невидящие глаза в тщетных попытках разглядеть хоть что-нибудь. С ужасом предполагая, что моё высвобождение может оказаться лишь очередной мучительной уловкой, порождением моего подсознательно ищущего спасения мозга. Тем временем моё безвольное тело тащили по коридорам, спускали на лифте и наконец, бросили на пол. Дверь захлопнулась, и я услышал удаляющиеся шаги моих безмолвных палачей. Перевернувшись на бок, я хотел было свернуться калачиком и замереть, дать отдых своему измученному телу, но не знал, могу ли позволить себе эту роскошь. Кто ещё находится со мной в этой камере или же я здесь один. Какой ещё каверзы мне следует ожидать? Слабой и дрожащей рукой я осторожно ощупал пространство впереди себя и тут же наткнулся на стену. Как мог, в несколько заходов, я придал себе сидячее положение. Встать я даже не пытался, ноги не слушались меня. Прислушиваясь, я просидел так до той поры пока постепенно, словно свозь туманную пелену не начали проступать неясные очертания моего узилища. Помещение было небольшим, максимум один метр на два с отхожей смрадной дырой в одном углу. Мои апартаменты были явно рассчитаны на одну персону. Скромность убранства и интерьера однозначно свидетельствовали о том, что принимающая мою особу сторона склонна экономить на излишних с её точки зрения удобствах. Пожалуй, мой новый гостевой номер отчасти проигрывал моей старой каюте на круизном лайнере. Впрочем, грех жаловаться ведь я получил его от Федерации совершенно бесплатно.

***

Ещё дважды им пришлось подвергнуть меня жестокой экзекуции, прежде чем я осознал всю тщетность своего сопротивления. На что я надеялся, во что верил и на кого рассчитывал, подвергая себя напрасным мучениям? Закон, справедливость, правосудие, а может быть чудо?

С детских лет я верил в идеалы, истории про отважных героев Федерации и в их бесстрашное мужество. Они не боялись огня и горели заживо, заставляя пылать наши сердца и освещая своим огнём наш светлый путь в прекрасное будущее. Они бегали без ног, сражались без рук и летали без крыльев, а самое главное они никогда и никому не сдавались! Презирая адские муки и смеясь в лицо своим палачам, врагам нашей славной Федерации. Таковы уж были они - Герои! Куда мне до них. Я был подавлен, измучен, сломлен, жалок и слаб. У меня не осталось ни веры, ни сил. Я утратил волю к борьбе. Но ведь так и должно быть с врагами Федерации. Я сдался.

Разумеется, закон не был нарушен и мне предоставили адвоката. Хорошего, проверенного государственного адвоката. Что может быть ещё лучше и надёжнее? С ним я познакомился сразу после того, как дал чистосердечные, признательные показания, покаявшись во всех совершённых против Федерации и её мирных граждан злодеяниях и бесчинствах. Он ни разу не усомнился в моей виновности, но уповал на милость суда, прося принять во внимание смягчающие обстоятельства, и самый гуманный суд учёл их. Меня навсегда лишили только чести, всех прав и свобод, но милосердно оставили жизнь. В отношении же отца судьи оказались не так щедры, забрав у него и эту малость.

Глава 5.

В которой события ведут героя за собой.

Лишённый возможности узнавать время привычным для себя образом, я отслеживал его течение сначала по датам на визируемых протоколах допросов и редким судебным заседаниям, присутствовать на которых мне довелось, а затем по количеству съеденных тюремных паек, исходя из того допущения, что получаю я их регулярно с периодичностью три раза в день. По моим подсчётам выходило что уже без малого три месяца я провёл в заключении, а впереди предстоит провести в нём всю оставшуюся мне жизнь.