Личность и Абсолют

4. Эта основная антиномия в более подробном изложении является принципом объяснения вообще всех отношений между сущностью и энергией. 1. Сущность непознаваема, энергия познаваема и расчленима. 2. Сущность—чистое отрицание, энергия—чистое, раздельное утверждение. 3. Сущность бесконечна и абсолютно едина. Энергия–г—конечна, множественна, имеет очертание и вид. И т. д. Dion. Areop. Div. Nom. IV 1; IV 4. Hier. eccl. I 1.

5. Получается антиномия сущности и энергии, которой можно овладевать тем трояким способом, о котором я говорил; выше.

a) Мистически—умное восхождение к первому Свету, умная молитва твари к Божеству через отдельные энергии.

b) Философски—диалектика символа. Не агностицизм и не рационализм.

c) Научно–аналитически—и пр|ежде] всего математически (понятия бесконечности и конечности, целого и части, мнимости, действительности, иррациональности).

d) Эти антиномии великолепно вскрыты у Дионисия Ареопагита.

Myst. Theol. (Хр.Чт., ч. 20).

Ει. I. «Что есть божественный мрак?» «Троица пресущественная и пребожественная и преблагая, христианского богомудрия начальница, направила нас к пренедоведомой и пресветлой и верховнейшей высоте таинственных глаголов, где простые и отрешенные и неизменяемые таинства богословия открываются в пресветлом тайнопоучающего молчания мраке, который в глубочайшей своей тьме преяснейшим образом сияет и во всесовершенной неприкосновенности и невидимости преизящнейшими сияниями преисполняет слепотствующих умы. Таковы да будут мои моления! А ты, возлюбленный Тимофей, в тщательном стремлении к таинственным созерцаниям, оставь и чувства, и умственные действия, и сущее, и не–сущее, дабы недоведомым образом вознестись тебе по возможности к единению с Тем, Который есть выше всякой сущности и знания, поелику токмо посредством свободного и отрешенного и чистого отвлечения себя самого от всех вещей ты можешь вознестись к преестественному оному лучу божественного мрака, все отложив и от всего освободившись». Далее: 1. Лучи мрака. 2. Бог выше всех лишений, отрицания и утверждения. 3. «Богословие и весьма обильно, и весьма скудно, и Евангелие весьма пространно, и велико, и вкупе кратко». «И тогда–то [т. е. после отрешения] ум, освободившись от всего видимого и видящего, вступает во мрак непостижимости, поистине таинственный, в коем находясь, исключает все познавательные действия и т[аким] обр [азом] пребывает во всесовершенно неприкосновенном и невидимом, сам весь не существуя ни для кого, ни для себя, ни для другого, но существуя единственно для Того, Который есть превыше всего, упразднив всякое познание, соединяется превосходнейшею частью души своей с совершенно непостижимым и тем самым, что ничего не познает, приобретает знание превыше ума».

Ει. II. «Каким образом должно и соединиться и восхвалять песньми Виновника всяческих* Который есть превыше всего?» «Я желаю пребывать в сем просветленном мраке и посредством невидения и неведения видеть и познавать то, что существует выше видения и познания— самою сею необходимостью и непостижимостью. Ибо сие–то значит истинно видеть и познавать и Пресущественного преестественно восхвалять посредством отрешения от всего существующего, по подобию ваятелей, которые, самородную статую обтесывая, отделяют от нее все те наросты, кои, находясь на ней, препятствовали ясным bбразом видеть сокровенное ее изображение и очищением только настоящую истинную ее красоту обнаруживают. Надлежит же, по моему мнению, отрешения совершенно предпочесть положениям. Поелику сии мы полагаем, начиная от самых первых и чрез посредствующие нисходя даже до самых последних, а там от самых последних восходя к первейшему, — все отвлекаем, дабы ясным образом познать оную недоведомость, утаивающуюся от всего в вещах познаваемого, и дабы созерцать этот преестественный мрак, который от всякого света в вещах находящегося открывается».

Iji. III. «Какие суть утвердительные и какие отрицательные богословские выражения?» «…Чем более устремляюсь я к высшему, тем более в созерцании умственных вещей слово мое сокращается. Подобно как и теперь, когда вступаю во мрак оный, всякий ум превосходящий, не краткоречие токмо, но и совершенное молчание и недоведение обретаю. Там [т. е. в др. соч. ] речь моя, нисходя от самого высшего к низшему, по мере нисхождения соответственно расширялась; а теперь, восходя от низших вещей к высочайшему, по мере восхождения совершенно соделается безгласною и вся, наконец, соединится с Неизглаголанным».

Ер. V (целиком):