Личный враг Бога

Его пальцы царапали песок. Он наслаждался болезненным ощущением впивающихся под ногти маленьких песчинок, еще не осознавая своего спасения. Понимание пришло позже, когда высохшая под палящим солнцем, покрытая коркой морской соли кожа стала нещадно чесаться, свербить, жечь острой болью, побуждая к активным действиям.

Распластавшийся на берегу полуобнаженный человек с усилием поднял голову и огляделся.

Он лежал на широкой полосе пляжа, протянувшейся по всей длине прибоя – от горизонта до горизонта. Ленивое, успокоившееся под горячими лучами солнца бирюзовое море спокойно вылизывало песок, окатывая маленькие круглые камешки, играя невесомыми спиралями ракушек и мягко расталкивая мелких полупрозрачных членистоногих, кишащих среди влажных песчинок. Вдалеке, там, где кончался песок, зеленела трава, а еще дальше, на недостижимом расстоянии темнела полоса тенистого леса.

Человек застонал, попытался приподняться, но не смог и пополз вперед, волоча ноги, оставляя за собой борозду вспаханного песка, время от времени поднимая голову и оглядываясь. Нелепый, он напоминал издыхающего тюленя, упрямо ползущего от пахнущего йодом и солью моря к влекущей прохладе леса.

В тени торчащей прямо из песка пальмы человек остановился и обессиленно растянулся, выбросив руки в стороны и уткнувшись лицом в землю. Перед тем как впасть в беспамятство, он успел вспомнить свое имя и, самое главное, свою миссию.

Очнулся он оттого, что кто-то волочил его за ноги по земле. Спина болезненно реагировала на малейшие неровности, холмики и сучки, попадающиеся по дороге. Он попытался разглядеть тащившее его существо, но увидел лишь собственные руки, скрученные веревками на животе, задранные к небу ноги, захваченные петлей, да серую тень впереди – не то лошади, не то быка.

Проверяя прочность пут, он слегка подвигал руками и ногами ощутив некоторую слабину в узлах на запястьях, стал аккуратно стараясь не привлекать внимания невидимых похитителей, растягивать грубые веревки. Увлеченный этим занятием, он не заметил выскочившего откуда-то из-за правого плеча большого булыжника и с размаху ударился о него виском. В глазах потемнело, и связанный пленник в очередной раз потерял сознание.

Навьюченный мешками с рыбой бык вошел в прохладную тень леса, и ему сразу стало легче волочить непривычную и потому пугающую ношу. Животное то и дело задирало голову и косило блестящим черным глазом на связанного мускулистого черноволосого человека, скользящего спиной по траве.

Перед быком шли два странных существа, низкие, горбатые, на неестественно тонких ногах с большими ступнями. Бугристые черепа без малейших признаков растительности были, словно веснушками, усеяны мелкими зелеными пятнышками. Их острые уши, казалось, жили своей, отдельной от хозяев жизнью: они поворачивались в разные стороны, прислушиваясь к шелестящим звукам леса; подергивались, отгоняя мелких назойливых насекомых; скручивались, предохраняясь от хлещущих гибких ветвей. Зеленокожие существа тихо переговаривались хриплыми скрипучими голосами.

– Зачем ты его взял, Уот? Тебе что, проблем мало? Помнишь, что было, когда мы в последний раз встретили людей? Они вырезали половину нашего племени только для того, чтобы заполучить Древесный Топор! Помнишь? Зачем тебе этот полумертвый человек? Не молчи, объясни. Зачем?

– Я уже сказал тебе, Аут. Нельзя оставлять человека умирать. Иначе придут другие люди и будут искать виновников его смерти.

– Здесь не видели людей уже два года. Если кто-нибудь когда-либо и появился бы, то от этого человека не осталось бы и следа. И потом, кто знает, может, он не умер бы и спокойно ушел из наших земель?

– Куда?! – Уот разозлился. Его уши задергались, словно в них были вставлены быстрые тугие пружинки. – Как может выжить слабый человек в нашем лесу? Мы, гоблины, после того как ушли с равнин, долго учились сосуществованию с Лесом. И неизвестно, что из этого вышло бы, если б не эльфы. Только их помощь дала нам возможность сжиться с Лесом, с деревьями, с дриадами. Эльфы помогли и ушли, оставив Лес нам на попечение. Нет, нельзя, чтобы здесь пролилась кровь! Эльфы всегда терпимо относились к людям, и мы должны быть похожими на них, если хотим спокойно жить в этих краях!

– Эльфы! – фыркнул Аут. – Я старше тебя, Уот, и я помню времена, когда мы были смертельными врагами: гоблины из долин и лесные эльфы. Мы слишком разные, чтобы терпеть друг друга. Наверное, поэтому они и ушли… О времена! Гоблины прячутся среди деревьев! Гоблины берут пример с эльфов! Гоблины охраняют лес! Гоблины спасают людей! Тьфу!

– Успокойся. Что сделано, то сделано. Ты сам знаешь, что времена меняются, что обстоятельства вынудили нас уйти с равнин. Поэтому хватит стонать и поправь-ка лучше мешки. Не хватало только растерять улов перед самым домом.