Лидерство: Шесть исследований мировой стратегии

Как управлять отношениями Великобритании с Европой - это вечный вопрос, а для лидера Консервативной партии - опасный вопрос. От Маргарет Тэтчер в ноябре 1990 года до Терезы Мэй в июле 2019 года четыре премьерства консерваторов потерпели крушение на отмелях европейских отношений.

Первым признаком того, что Тэтчер пытается справиться с разногласиями в партии по поводу Европы, стала отставка министра обороны Майкла Хеселтайна в январе 1986 года. Спор был номинально связан с компанией Westland, единственным оставшимся британским производителем вертолетов, но по существу - с амбициями Хеселтайна сменить Тэтчер на посту премьер-министра. Американская компания Sikorsky выразила заинтересованность в том, чтобы стать миноритарным акционером Westland, надеясь превратить убыточную британскую компанию в производителя, влив в нее капитал - вариант, который импонировал свободным рынкам Тэтчер, а также ее атлантистским убеждениям.

Однако Хеселтайн выступал за государственное и европейское решение. Согласно плану Хеселтайна, испытывающая трудности британская компания должна была присоединиться к консорциуму с британскими, французскими, немецкими и итальянскими оборонными компаниями. Последовал скандал, в ходе которого Даунинг-стрит попыталась дискредитировать Хеселтайна, что вызвало кратковременный период турбулентности, который, казалось, угрожал захвату Тэтчер власти в Консервативной партии. В конце концов, Хеселтайн ушел в отставку, а компания Sikorsky внесла залог за Westland.

Харизматичный, богатый и яростно амбициозный, Хеселтайн позиционировал себя как проевропейского преемника Тэтчер. Его неуловимый мятеж тлел в кулуарах в течение многих лет, прежде чем внезапно вспыхнуть в ноябре 1990 года.

К тому времени накопилось много пороха. Консервативные политические гиганты поднимались и падали в зависимости от их позиции в отношении Европы. Великобритания присоединилась к Европейскому экономическому сообществу (ЕЭС) при Хите в 1973 году. Но в 1979 году Великобритания отказалась вступать в зарождающийся Европейский валютный механизм (ERM), свободный предшественник валюты евро, который требовал от стран-участниц держать свои валютные курсы в определенном диапазоне от стоимости Европейской валютной единицы (ECU), которая сама определялась путем взвешивания валют стран-участниц в зависимости от размера их экономик.

Борьба за ЕЭС, ERM и ECU разделила британский кабинет министров и неуклонно подрывала лидерство Тэтчер. В 1985 году она отвергла возможность вступления Великобритании в ERM, но к началу 1987 года канцлер казначейства Найджел Лоусон нашел обходной путь: без одобрения Тэтчер он сделал так, что фунт стерлингов стал "тенью" западногерманской дойчмарки по определенному курсу. Однако к ноябрю 1987 года Тэтчер стало известно о негласном соглашении, и она отменила эту политику к началу 1988 года.

В этом контексте все более амбициозных планов европейской интеграции, а также неизлечимого раскола в Консервативной партии, Тэтчер приняла приглашение выступить с речью о будущем континента в Колледже Европы в Брюгге, Бельгия. Осознавая, что аудитория начинающих еврократов не является естественным электоратом для ее евроскептического послания, она сгладила начало речи шуткой. «Если верить некоторым вещам, которые говорят и пишут о моих взглядах на Европу, - сказала она, широко улыбаясь, - то это похоже на приглашение Чингисхана выступить с речью о достоинствах мирного сосуществования!». Как и Чингисхан, Тэтчер, однако, пришла завоевывать. Шутка стала бы пределом ее благородства.

Вместо того, чтобы прославлять идею Европы, Тэтчер попыталась определить ее пределы. Таким образом, "Брюггскую речь" можно рассматривать как декларацию независимости от критиков ее кабинета. По мнению Тэтчер, Европейское сообщество должно было следовать пяти "руководящим принципам": опираться на "добровольное и активное сотрудничество между независимыми суверенными государствами"; "решать текущие проблемы практическим путем"; "поощрять предпринимательство"; "не быть протекционистом"; и "поддерживать надежную оборону через НАТО".

Под "практичностью" Тэтчер подразумевала упорядоченную, политически подотчетную, прорыночную европейскую бюрократию, которая будет регулировать с легким прикосновением и сосредоточится на насущных проблемах, а не на грандиозных планах. В соответствии с этим, ее видение Европы было основано на сохранении отдельных национальных государств:

Попытка подавить национальность и сосредоточить власть в центре была бы крайне вредной и поставила бы под угрозу цели, к которым мы стремимся. Европа будет сильнее именно потому, что в ней есть Франция как Франция, Испания как Испания, Великобритания как Великобритания, каждая со своими обычаями, традициями и самобытностью. Было бы глупо пытаться вписать их в некую идентичную европейскую личность.

Это был отрывок, который Шарль де Голль одобрил бы слово в слово.